Черная Призма. Брент Уикс

что каждый Цвет повинуется приказам своего сатрапа. На деле же Цвета часто становятся фактически соправителями сатрапов. Маневрирование между Цветом и сатрапом, всеми Цветами и Белой, всех Цветов и Белой против Призмы очень хорошо поддерживает порядок. Каждая сатрапия может делать что хочет у себя дома, пока не злит другую сатрапию и пока продолжается торговля, так что каждый заинтересован держать всех остальных под контролем. Все, конечно, не так просто, но суть в этом.

      Это звучало и так достаточно сложно.

      – Но во время войны?..

      – Я был назначен промахосом. Это абсолютная власть во время войны. Все начинают нервничать – вдруг промахос решит, что «война» длится вечно.

      – Но вы отказались от власти? – Кип осознал, что задал глупый вопрос.

      Но Гэвин улыбнулся:

      – Чудо из чудес, я не был убит. Черная Гвардия не только защищает Призм, Кип. Она защищает мир от нас.

      Оролам. Мир Гэвина оказался куда опаснее того, который Кип только что покинул.

      – Значит, вы научите меня извлекать? – спросил он. Это был лучший из миров. Он обучится тому, что нужно, не оставаясь в одиночестве на странном острове. И кто может научить извлекать лучше, чем сам Призма?

      – Конечно. Но сначала нам нужно кое-что сделать.

      Кип с тоской посмотрел на связку сарделек, которую все еще держал Гэвин.

      – Еще поесть?

      Глава 26

      К полудню следующего дня Кипу уже не пришло бы в голову подшучивать насчет быстроты лодки. Они летели по волнам с немыслимой скоростью, и Гэвин накрыл их судно куполом из люксина, бормоча что-то о той женщине и ее идеях, так что, несмотря на скорость, они могли разговаривать.

      – Значит, ты использовал зеленый, – сказал Гэвин, словно для него обычным делом было, сильно наклоняясь вперед с полностью красной кожей, с ногами в стропах, вцепившись руками с бугрящимися мышцами в прозрачные голубые рукояти, запускать в воду огромные заряды красного люксина, обильно потея. – Хороший цвет. Зеленые извлекатели всем нужны.

      – Мне кажется, что я еще могу видеть жар. И мастер Данавис сказал, что я суперхромат.

      – Что?

      – Мастер Данавис был у нас в городе красильщиком. Иногда я ему помогал. Ему было сложно подбирать красные оттенки так, как нравилось мужу алькадесы.

      – Корван Данавис? Корван Данавис жил в Ректоне?

      – Д… да…

      – Стройный, лет сорока, висячие усы, немного веснушек и волосы с красным отливом?

      – Усов не было, – сказал Кип. – Но все остальное сходится.

      Гэвин тихонько выругался.

      – Вы знали нашего красильщика? – не веря своим ушам, спросил Кип.

      – Можно и так сказать. Он сражался против меня на войне. Но мне интереснее то, что ты видишь тепло. Расскажи, как ты это делаешь.

      – Мастер Данавис учил меня смотреть краем глаза. Иногда, когда я так делаю, люди светятся, особенно открытая кожа, подмышки и…

      – Чресла?

      – Ну да, – кашлянул Кип.

      – Чтоб я ослеп! – сказал