Секта. Роман на запретную тему. Алексей Колышевский

ладошку Кленовского, а когда очередь дошла до Мелентьева, то Гера бросил ему:

      – Вы мне нужны. Задержитесь.

      Кабинет опустел. Гера встал из-за стола, приоткрыл окно, прошелся по кабинету, не обращая никакого внимания на провожающего его взглядом Мелентьева, и уселся обратно. Закурил, предварительно вставив сигарету в мундштук с антиникотиновым патроном. Сердце в последнее время неприятно покалывало, и он решил расстаться с этой восхитительной табачной зависимостью, которую всю свою курительную жизнь считал частью собственного имиджа. В пластыри, иголки и гипноз не верил, поэтому перешел на легкие сигареты и такой вот хитрый мундштук. Это помогало, но совсем отказаться от сигарет пока что не получалось.

      – Я попросил вас остаться потому, что хочу услышать эту странную историю именно от вас, как от очевидца.

      Мелентьев вскинул брови, очень правдоподобно изображая удивление:

      – Я не понимаю?!

      Гера исподлобья тяжело поглядел на него и ничего не ответил. Молча снял трубку телефона, который связывал его напрямую с кабинетом генерала Пети, и без предисловий попросил:

      – Зайди, пожалуйста, мы вдвоем.

      Генерал Петя заявился в несколько затрапезном виде, что было немудрено: на часах время подходило к полуночи, поэтому красные глаза и распущенная петля галстука были вполне естественны для столь позднего часа. Плюс к этому генерал Петя был без пиджака, рукава белой рубахи его были небрежно закатаны до середины запястья, а брюки держались на широких подтяжках. Во рту генерал Петя мусолил окурок сигары, и весь этот голливудский антураж шел ему, словно грива лошади, то есть абсолютно.

      Он кивнул Герману и Мелентьеву. Уселся напротив бородатого телеведущего и положил ноги на стол:

      – Герман Викторович, вы нашему другу пояснили, чего от него сейчас требуется?

      Герман мотнул головой: «Нет. Не успел».

      – Ага. Ну, тем лучше. Валера, ты вроде был на питерском недовольном шествии?

      Мелентьев в знак согласия кивнул, а генерал Петя саркастически заметил:

      – Вот ведь они какие, звезды голубого экрана-то. Нет бы ответить старику, мол: «Да. Был я там, господин Сеченов». Так нет же! Они кивают. Эх, одно слово, интеллигенция. Ты у нас интеллигенция, да, Валера?

      Мелентьев робко пожал плечами, а генерал Петя продолжал измываться:

      – А раз ты такой крутой, что не хочешь со мной разговаривать, а предпочитаешь изъясняться жестами, то тебе все равно придется нам с господином Кленовским рассказать, что на этом шествии произошло такого, что заставило тебя распускать сплетни о каком-то там полтергейсте или о чем-то в этом роде. Ты же пойми, Валера. Ты рупор режима, пока, во всяком случае. Тебе в этот свой рупор и шептать лишнего нельзя, а ты с этим Малопольским, да еще в прямом эфире, мол, «толпа словно повиновалась приказу! Невозможно так организовать шествие, не отрепетировав его несколько раз!». Ты чего?!

      Мелентьев