Триумф Солнца. Уилбур Смит

ее семейство постоянно снимало в отеле «Шепардс», и Пенрод послушно пошел следом. Когда дверь номера закрылась за ними, она бросилась к нему на шею, как кошка на клубок с шерстью, – игриво, грациозно и искренно. Он легко подхватил ее на руки и понес в спальню.

      – Живо! – приказала она. – Но не слишком быстро.

      – Я офицер ее величества, а приказ есть приказ.

      …Леди Агата, соблазнительно растянувшись на постели, словно приглашая полюбоваться собой, молча наблюдала, как он одевается. – Ты все равно не найдешь ничего лучше этого, Пенрод Баллантайн, – игриво улыбнулась она, приподнимая упругие груди – белоснежные и несоразмерно большие по сравнению с осиной девичьей талией, – и сжала пальцами соски, отчего он застыл на мгновение, наблюдая за ней. – Видишь? Они действительно тебе нравятся. Когда ты на мне женишься?

      – О! Неужели мы не можем обсудить этот вопрос чуть позже?

      – Ты невыносимое чудовище… – Она соблазняюще теребила кудряшки внизу живота. – Мне погладить себя в этом месте? Арабские девушки так делают.

      – Ваша осведомленность в таких вещах, несомненно, превосходит мои скромные познания.

      – Я слышала, тебе нравятся арабские девушки.

      – Иногда вы просто обворожительны, леди Агата, но порой такой не кажетесь. То ведете себя как истинная леди, то являетесь ее полной противоположностью. – Он набросил на плечо доломан, пристегнул к краю мундира, поправил золотую цепь и повернулся к двери.

      Она взлетела с кровати как раненый леопард, и он едва успел защитить лицо от острых ногтей, готовых вонзиться ему в глаза, но, к счастью, вовремя перехватил ее руки. Тогда она попыталась укусить его, щелкнув зубами возле самого носа, но Пенрод отпрянул и уберег важную часть своего облика. Ухватив за плечи, он оттолкнул ее, но Агата попыталась ударить его коленом в пах, и тогда он повернул ее к себе спиной и согнул пополам. Женщина оказалась бессильной что-либо предпринять и пошла на хитрость. Крепко прижавшись упругим задом, она ощутила его нарастающее возбуждение и томно застонала, празднуя победу над противником. Она больше не сопротивлялась и, медленно опустившись на колени, высоко подняла ягодицы, подобные половинкам полной луны. Раздвинув бедра, Агата явила розовые тайники своего тела и исступленно прошипела:

      – Ненавижу тебя!

      Пенрод опустился на колени позади нее – в сапогах, полном обмундировании и с саблей на боку, судорожно расстегнул военные бриджи, и Агата невольно вскрикнула, когда он резко вошел в нее. Едва все закончилось, капитан вскочил на ноги, а она осталась лежать на полу, цепляясь за его сапоги.

      – Почему ты всегда знаешь, что я хочу получить от тебя? Откуда тебе известно, что нужно сказать и когда именно? Те ужасные слова, которыми ты обозвал меня минуту назад, подействовали как острый перец, посыпанный на сладкие кусочки манго. И просто свели меня с ума. Откуда ты все это знаешь?

      – Кто-то назвал бы это гениальной прозорливостью, но я слишком скромен, чтобы согласиться с подобным утверждением.

      Она посмотрела на него снизу вверх – волосы спутаны, щеки горят лихорадочным румянцем.

      – Скажи мне это еще.

      – Вы