Удольфские тайны. Анна Радклиф

лестью, но часто вызывавший недовольство Монтони, теперь получил в замке собственные апартаменты и право командовать слугами наряду с хозяином.

      Через несколько дней мадам Монтони устроила обещанный праздник, на котором присутствовал Валанкур, но без мадам Клэрваль: высокомерная особа передала поздравления, но приехать отказалась. Валанкур, разумеется, не отходил от Эмили. Глядя на пышные украшения, он не мог не помнить, что они предназначались для другого торжества, но успокаивал себя надеждой, что вскоре будут использованы по прямому назначению. Весь вечер мадам Монтони без устали танцевала, смеялась и болтала, в то время как сам Монтони – молчаливый, сдержанный, высокомерный – выглядел уставшим и от торжества, и от легкомысленного общества.

      Это было первое и последнее празднование их свадьбы. Несмотря на то что суровость нрава и мрачная гордость не позволяли Монтони получать удовольствие от подобных развлечений, он очень хотел продолжить череду торжеств. Дело в том, что лишь изредка в компании появлялся человек, который был способен соперничать с ним в ловкости обращения и тем более в глубине суждений, поэтому перевес всегда оставался за Монтони и он неизменно радовался возможности помериться силами и талантами лицемерия с любым другим претендентом на славу. Однако супруга его, обладавшая не только тщеславием, но и здравым смыслом, понимала, что уступает другим дамам в красоте и привлекательности, а потому, руководствуясь естественной ревностью, не считала нужным испытывать судьбу и упорно сопротивлялась его стремлению к обществу – тем более что видела успех синьора Монтони у светских дам Тулузы.

      Всего через несколько недель после свадьбы мадам Монтони сообщила племяннице, что синьор намерен вернуться в Италию сразу, как только закончатся приготовления к дальнему путешествию, и уточнила:

      – Мы поедем в Венецию, где синьор владеет прекрасным дворцом, а оттуда в поместье в Тоскане. Но почему ты так печальна, дитя мое? С твоей любовью к романтическим пейзажам дорога, несомненно, доставит тебе удовольствие.

      – Значит, мне тоже предстоит ехать, мадам? – с крайним изумлением спросила Эмили.

      – Непременно, – ответила тетушка. – Неужели считаешь, что мы готовы оставить тебя здесь? Но я вижу, что ты думаешь о шевалье. Полагаю, он еще не знает о предстоящем путешествии, но скоро узнает. Синьор Монтони отправился с визитом к мадам Клэрваль, чтобы сообщить о наших планах и о том, что предполагаемое объединение наших семей отменяется.

      Жестокий тон, с которым мадам Монтони оповестила племянницу о неизбежной разлуке с Валанкуром, лишь обострил боль разочарования. С трудом обретя дар речи, Эмили спросила, что стало причиной этой неожиданной перемены в отношении Валанкура, а в ответ услышала, что синьор запретил этот союз, считая его недостойным племянницы.

      – Я всецело подчиняюсь решению синьора, – добавила тетушка, – но должна заметить, что никогда особенно не благоволила к шевалье и с крайней неохотой