Дикое поле. Василий Веденеев

наверняка развернется, охватывая кольцом и отрезая от моря, а потом навалится со всех сторон: привычки степняков хорошо известны, они редко меняют тактику боя, предпочитая использовать давно отработанные приемы, всегда приносившие им успех. Одна надежда – попробовать еще поднатужиться, оторваться, насколько возможно, и не мешкая спешиться у камней. Ивко погонит лошадей дальше, а казаки, унося завернутого в ковер мурзу, спустятся по крутой тропинке к морю, где должен ждать струг.

      В темноте татары могут не разобраться, что кони умчались без седоков, и припустят за ними. Серб знает в округе каждую тропку, он найдет способ улизнуть: на скаку прыгнет в овраг или спрячется в лесу до наступления утра. Налегке лошади побегут быстрее, и погоне придется потратить достаточно времени, пока удастся их настичь. Даже когда коней поймают, нельзя определить, кому они принадлежат, – у них нет тавра. Седла и уздечки татарские, поэтому греши мыслями на кого вздумается. А пасущиеся в предгорьях табуны никто не пересчитывал.

      Подскакав к Ивко, Тимофей прокричал ему в ухо:

      – У моря гони дальше! Потом сам уйдешь!

      Серб понимающе кивнул и махнул рукой направо, показывая, куда он направит коней.

      – Факел! – крикнул Ивко. – Сверху вниз! Три раза!

      Это был условный сигнал для струга, чтобы, не опасаясь засады, с моря подошли к берегу и забрали смельчаков. Головин принял у серба длинную палку с намотанной на нее просмоленной паклей и хлопнул Ивко по плечу: прощай, друг! Удачи тебе! Обняться при расставании уже нет времени, и приведется ли когда увидеться, знает только Бог.

      Вот и камни, за которыми ложбина, а дальше начинается тропинка к маленькой бухте. Остановиться бы, поглядеть, не пляшет ли на волнах черная точка маленького суденышка, поджидая в море условного сигнала, да некогда.

      Тимофей спрыгнул с седла и кинулся к Брязге. Помог ему снять мурзу с коня. Пленник пытался брыкаться и глухо мычал. Выгибаясь всем телом, он хотел ослабить путы, но Афоня вязал крепко.

      – Давай его вниз, – распорядился Головин.

      Успевшие спешиться два казака подхватили тюк с похищенным и шустро побежали через лощину к тропе. Еще мгновение – и они скрылись из виду, начав спускаться к воде.

      – Ги-и-и! – протяжно крикнул Брязга и хлестнул лошадей.

      Мелькнуло в темноте бледное лицо серба, и тут же все смешалось: кони рванули, бренча пустыми стременами, вздрогнула от топота копыт земля, и наступила тишина.

      – Бери факел. – Тимофей сунул Афоне палку с паклей. – Три раза махнешь вниз. Если что, будешь за старшего.

      – А ты?

      – Оставь со мной двоих. Надо прикрыть: вдруг татарва сунется. Да не тяни ты, пора сигналить! Ружья нам дайте.

      – Прости! – Брязга облапил Головина и, не оглядываясь, кинулся к тропинке. За ним поспешили другие.

      Оставшиеся молча залегли среди камней, тревожно вглядываясь в приближающуюся темную массу всадников. Удастся направить погоню по ложному следу или нет?

      Неожиданно