Спасите! Фриланс. Ирина Моисеева

оворит Андрей, когда мы поворачиваем к красному кирпичному зданию. Это наш офис, типография. – Ты же знаешь, какая сейчас ситуация. А у меня сын в институт поступает через год. В наше время любая работа счастье, без денег никуда.

      – Да, конечно, – вздыхаю я и оглядываю новую тачку Андрея. Вот молодец мужик, опять обновил стального коня. Каждый год новая. Не то что мы, как-то все из долгов и кредитов выбраться не можем.

      – Не спорю, ты прав. Но сил больше нет. Ты же знаешь Парамонову, – говорю я.

      Парамонова Инна Константиновна – моя начальница. Нет, она не самый главный начальник, она всего лишь возглавляет финансовую службу. Но порою мне кажется, что ее боится сам генеральный.

      – Представляешь, в эти выходные снова работаем. И в следующие.

      – Зато вам насчитают переработку. К новому году деньги не лишние.

      – Да если бы, Андрей. Ничего нам не насчитают, мы неофициально выходим. Мы из любви к отечеству.

      – Да уж. На, держи, – протягивает мне Андрей шоколадку. Он как все мужчины ужасно боится женского нытья, и, не дай боже, слез, поэтому с собой всегда имеет стратегический шокозапас.

      С карамелью, мой любимый. Может жизнь не так уж и плоха.

      Я бегом поднимаюсь на второй этаж по лестнице. На часах пять минут десятого. Опять опоздала, ну что ты будешь делать.

      – Ольга Денисовна, – не поднимая глаз говорит мне Парамонова. Господи, какой у нее жуткий голос. – Вы на часы смотрели, Ольга Денисовна? По какому поводу опоздание?

      – Инна Константиновна, возле детского сада пробка, – вздыхаю.

      Блин, да как же так получается. Мы выходим работать в выходные без приказа и боимся сказать против хоть слово, чтобы только не потерять место. А за пять минут опоздания – получи, пожалуйста, выговор.

      – Я не удивлюсь, если она мне приказ принесет, о лишении премии за сегодняшнее опоздание, – говорю я девочкам в пятиминутный перерыв. Один раз до обеда и один раз после нам разрешается всем кабинетом пить чай в «архиве». Тут как раз и пригождаются Андрюхины шоколадки.

      – О-оль, – тянет экономист Шурочка, – вряд ли, это уж совсем будет. Ты у нас волочешь работу за три единицы. Я не думаю, что у нее хватит совести.

      – Хватит, Шур, – вздыхаю я. Не часто ли я вздыхаю, как старушка, в свои-то тридцать шесть? – У нее хватит.

      Сама Парамонова ходит пить чай к заместителю директора, мы для нее второй сорт. О нашей нелюбви к себе она прекрасно знает и ее это ни капельки не смущает. Мне бы такие нервы. У Парамоновой нет ни мужа, ни детей, зато вагон и тележка свободного времени. Поэтому она регулярно вызывает нас на работу по выходным, задерживает по вечерам и не слушает наши просьбы взять дополнительных людей на свободные ставки. У этих ставок совсем другое назначение – из них сложится годовая премия. Вот только я не уверена, что мы тоже попадем в заветный список.

      Инна Константиновна – прирожденный начальник. Наглая, самоуверенная, человек без нервов. Именно такой характер нужен, чтобы идти по головам. Поэтому Инна пришла из дальнего провинциального филиала сюда, прямиком по головам и сразу в начальники. Она умеет дружить с кем надо и ставить на место кого надо. Мне такого таланта не отсыпали.

      У меня другое. Я абсолютно не умею никому отказывать, и почему-то всегда так получается – на меня сваливают все, что только можно. И было так не только здесь, в типографии.

      На этом месте я работаю всего восемь месяцев. Цель у меня одна – дотянуть до нового года, получить эту злосчастную годовую, а дальше… Дальше разберемся. Поэтому я мужественно терплю все нападки, невозможные графики и работу в выходные. Еще мы с девочками терпим посылки в магазин. Это когда Парамонова, как бы между прочим, заявляет: «Девочки, что-то хочется минералочки и киевский торт, сходите кто-нибудь в магазин.» Я не удивлюсь, если скоро она начнет нас просить убраться у нее дома.

      Я терплю. Дело в том, что за последние два года это у меня третье место работы. На предыдущем было примерно то же самое. И до этого.

      Я не знаю, почему так получается. То ли характер у меня безотказный. То ли не умею с людьми ладить. Но сценарий примерно один и тот же. На меня взваливают тонну работы, я ишачу, ишачу. А потом, в какой-то момент, не выдерживаю и увольняюсь. С каждым разом время работы все короче, а новое место я ищу все дольше.

      Хорошо, что муж меня понимает. Его зарплаты нам хватает с натяжкой, пока я нахожусь в поисках, но он всегда меня поддерживает и говорит, что лучше бы я сидела дома. Тогда все спокойно, все сытые и меня иногда видят родные. Я бы и сама с большим удовольствием домохозяйничала, мне это совсем не приедается. Я обожаю заниматься простыми домашними делами, играть с детьми и готовить обед из пяти блюд. Но – кредиты, ипотека и бесконечные поборы то в сад, то в школу. А еще дети так быстро растут и происходит этот бесконечный круговорот одежды. Только купил – бамс, и малое.

      – А еще, – говорил мне вчера вечером муж Семен, – еще у нас бесконечный круговорот твоих платьев и туфель. Мне кажется, если бы ты не работала, мы могли бы серьезно подправить наш семейный бюджет. Если бы перестали