История Эверис Фэлс. Екатерина Котова

ущимся абсолютно чёрным. Но впечатление о беспросветности – обманчиво, о чем свидетельствует просвечивающая целая охапка полевых цветов и дикоросов.

      Незабудки подмигивали мне своим невероятно голубыми кокетливыми глазками, душица и донник сплелись в едином танце неразлучников, а душистые цветы таволги и зверобоя светились словно солнышки, разбрызгивающие лучи лета, обещая поделиться сочным тёплом, которого точно хватит до прихода студёного северного ветра – Борей, забирающегося за шиворот вязаного кафтана и пробирающего остротой холода до самых костей и задорной дроби.

      Круговерть в котле ускоряет свой темп, закручиваясь в самостоятельный вихрь, не требующей подпитки, под магический глухой бой старого шаманского бубна. Ноэль уже вошла в транс, а малышка Касси издала пронзительный музыкальный для моего слуха волчий вой. Пора. Глубокий медленный вдох. Шаг.

      Столько ароматов смешалось в одном месте, в одно время, все закручиваясь по часовой стрелке, вбирая силу трав и шёпот, что сливался с шелестом листьев ночного летнего ветра. Я втянула ноздрями этот пряный аромат волшебства и свободы. Теплый летний ветер мягко оглаживал плечи, играясь с юбкой белой ритуальной сорочки.

      Для Белых колдуний это особое время, когда сила кипит через край, а Духи особенно чувствительны к контактам и ритуалам человеческих созданий.

      И чаровницы Истана верили, если в нужный час окунуться с головой в чан с правильным намерением, то связь с тонким миром крепнет и незримые тела растений, и семейные покровители окажут поддержку даже самым незадачливым ведьмам. Так говорила Ноэль, моя бабушка по материнской линии, сильная светлая колдунья из рода Фэлс. Но почему спросите вы? Секрет прост – внимание. Куда его направишь, туда и энергия льётся. Поэтому стоит тщательно следить за тем, на какие действия, события и людей попадает светоч энергии живого существа, такого как человек. Однако не все так просто, как может возомнить простой люд. Важное правило: внимание стоит оказывать в правильное время, в правильном месте и в правильном настроении. Без последнего вообще ничего делать нельзя. Даже мыть полы.

      Благо сейчас ритуальная часть соблюдена правильно, Ноэль, как всегда, направляла меня то словом, то делом. И протоптанная дорожка традиций соединяла незримой нитью со всем славным родом Фэлс.

      Невероятная легкость и пустота царили в голове. Приятно пах березовый огонь под чаном, трещали поленья, нагревающие воду. Мои расслабленные тело и дух погружались в тёплое зелье, нашептывая заговоры, передаваемые женщинами всех поколений от матери к дочери.

      Горловое пение Ноэль и голос бубна уводил сознание в водоворот глубокого безмыслия и чистой энергии. Я погрузилась с головой, распущенные волосы пустились в плавный подводный танец. Казалось, это не чан, а настоящая бездна. Сколько я там находилась, не знаю, времени будто не стало. А тело в расслаблении сливалось с магией, щедрой рукой разлитой прямо сейчас и здесь. Травы щекотали кожу. А когда я вынырнула, уже занималась заря.

      – Долго ты в этот раз. Травы не отпускали тебя. – Ноэль подошла, ласково заворачивая меня в белую тонкую простынь.

      – Почему долго?

      – В прошлый раз было много быстрее. Видать у Духов планы на тебя. – хитро сощурилась Ноэль.

      – Думаешь?

      –Уверена. – ба взяла краешек, смахнула аккуратно капли со щёк и поцеловала в маковку. Я крепко ее обняла несмотря на то, что простыня уже совсем вымокла.

      – Пошли в дом, родная.

      Песнопения доносились даже сюда в глухую часть леса, куда не каждый путник решится свернуть с нахоженной тропы. Но, если намерение его твёрдое, а помощь неотложна, доходили и доползали, даже среди ночи, в поисках волшебных снадобий и особой работы Ноэль, о которой в слух старались не болтать. Ведь за глаза ее называли альмой или на россарийский манер – шаманкой. Такой человек считался обладателем иноземного проклятого дара и его мягко сказать побаивались. Дело все в том, что шаманизм не принят на территории Россарии как официальный вид волшебства, в народе его прославляют как культ дикарей севера. А учитывая войну, что грянула шестнадцать лет назад, то негласно табу стоит на всем, что имеет хоть какой–то намёк на дэрнийцев. Хотя последние лета новоизбранный король Фредерик Вернесский активно пытается наладить торгово–экономические отношения между нашими странами, что простому люду не очень–то и нравится, ведь обиду за ушедших на войне просто так за десяток лет не забыть. Но несмотря на роптания, на ярмарках их товары пользуются спросом: мягчайшая кожа, густые меха и закаленная сталь – выше всяких похвал. Зимой иногда на центральном тракте, что пролегает через Истан, можно было встретить богатые караваны с дорогой белой пушниной или чуть подешевле бурой, что не менее красива. Идущие в Кеннингем повозки, запряженные вороными фризами, в сопровождении сурового вида наемников, производили неизгладимое впечатление на россарийцев.

      Народ хоть и пытается держать дистанцию, но как ни крути, северяне многие лета помогали нам. И конфликт, что разжегся по глупой ошибке, не стоил жизней людей и нескончаемой ненависти. Не все это принимают, но понимают, что такие союзники – прекрасная