Отношение к времени в малых группах и организациях. Т. А. Нестик

классов (LeShan, 1952; Ellis et al., 1955; Green, Roberts, 1961; Judson., Tuttle, 1966; Kendall, Sibley, 1970; O’Rand, Ellis, 1974; Schmidt, 1976). Так, Л. ЛеШен в своей статье «Временная ориентация и социальный класс» опубликовал результаты тестирования на временную ориентацию 117 детей из разных имущественных слоев. Оказалось, что дети из малоимущих семей в большей степени ориентированы на настоящее, тогда как дети из семей среднего и высокого достатка более ориентированы на будущее. Кроме того, дети из менее обеспеченных семей рассказывают истории, охватывавшие более короткий временной интервал, т. е. характеризуются менее протяженной временной перспективой (LeShan, 1952). Полученные им данные были подтверждены и другими исследованиями: оказалось, что взрослые представители среднего класса, по сравнению с представителями менее обеспеченных слоев, характеризуются более выраженной ориентацией на будущее, более оптимистично его оценивают и более склонны считать, что оно зависит от их собственных усилий (O’Rand, Ellis, 1974; Schmidt et al., 1976). Этот факт говорит о том, что временная перспектива длиннее у тех, кто более интегрирован в социально-временную структуру общества: более образован, имеет более высокий социально-профессиональный статус. У тех, кто не смог найти своего места в обществе или поставлен на грань выживания, временной горизонт (в данном случае – время, актуальное для индивида, учитываемое им) оказывается парадоксально ограниченным, он «схлопывается» до границ настоящего и ближайшего будущего, какими бы большими ни были ресурсы астрономического времени индивида. Это подтверждается данными отечественных социологов: чем больше образованность, возраст и профессиональный статус респондентов, тем шире их временной горизонт, длительнее планирование жизни (Наумова и др., 2000).

      В качестве самостоятельной тема субъективного времени в зарубежной социальной психологии стала разрабатываться только с середины 1980-х годов (McGrath, Kelly, 1986; The Social Psychology of Time, 1988). Первой концептуальной монографией по социальной психологии времени стала книга Дж. Маграта и Дж. Келли «Социальная психология времени», вышедшая в 1985 г. Ее авторы основывают свой подход на предположении о том, что объективные повторяющиеся последовательности в поведении людей – ритмы человеческого поведения – определяют субъективное восприятие, переживание и осмысление времени индивидом и группой (Futoran et al., 1989; The Social Psychology of Time, 1988; McGrath, 1991).

      По мнению Дж. Маграта и Дж. Келли, на протяжении многих десятилетий социальная психология отличалась методологической слепотой в отношении времени. Во-первых, время рассматривалось не как самостоятельная переменная, а как среда, в которой происходят изучаемые явления. Во-вторых, требование контроля внешних факторов, чистоты эксперимента приводило к тому, что социально-психологические явления изучались преимущественно в лабораторных условиях, где длительность, темп и последовательность процессов задавались искусственно. И даже в полевых исследованиях условия, несмотря на их «естественность», оставались статичными. В-третьих, изучение времени требует большого терпения