Миссис Макгинти с жизнью рассталась. Агата Кристи

кивнул.

      – А потом, после приговора, вы сели в поезд и приехали в Лондон, чтобы повидаться со мной. Почему?

      Старший инспектор Спенс опустил взор в свою пивную кружку. Несколько раз провел пальцами по ободку.

      – Потому что, – выговорил он, – боюсь, он ее не убивал…

      Глава 2

      На минуту-другую воцарилась тишина.

      – И вы приехали ко мне, чтобы… – Пуаро не закончил предложения.

      Старший инспектор Спенс поднял голову. Кровь еще сильнее прилила к его лицу. Это было лицо типичного провинциала, маловыразительное, замкнутое, с проницательными, но честными глазами. Лицо человека с незыблемыми нравственными устоями, который всегда точно знает, как именно ему поступить, никогда не спутает добро со злом.

      – Я в полиции давно, – сказал он. – Навидался того, и другого, и третьего. В людях худо-бедно разбираюсь. Приходилось вести дела и об убийстве – одни простые, как дважды два, другие посложнее. Одно известно и вам, месье Пуаро…

      Пуаро кивнул.

      – Крепкий был орешек. Пожалуй, без вас мы бы его нипочем не разгрызли. Но докопались-таки до правды, да так, что и тени сомнений не осталось. И в других случаях, про какие вы не знаете, ясность была полная. Взять Уистлера, он получил свое – и вполне по заслугам. Равно как и бандюги, что застрелили старого Гатермана. Как Верол со своим мышьяком. Трантер, тот выкрутился – но убить-то он убил, точно знаю. Повезло и миссис Кортленд – муж ее был извращенцем, каких поискать, и присяжные ее оправдали. Руководствовались не справедливостью, а чувствами. Такое бывает, никуда не денешься, сердце ведь не камень. А иногда улик не хватает… Случается, убийце удается разжалобить присяжных, а то и просто провести за нос – редко, конечно, но не без этого. Иногда адвокат ловко защиту построит либо обвинитель переборщит. В общем, всего этого я нагляделся вдоволь. Но чтобы… – Спенс помахал увесистым пальцем, – чтобы невинного человека повесили за то, чего он не совершал, – на моей памяти такого не было. И не хочу я, месье Пуаро, видеть такое правосудие. Тем более, – добавил он, – в Англии!

      Пуаро пристально посмотрел на него:

      – И вы считаете, сейчас правосудие может оказаться именно таким. Но почему…

      Спенс перебил его:

      – Я знаю почти все, что вы хотите сказать. И отвечу на ваши вопросы заранее. Это дело вел я. Мне поручили провести дознание, собрать улики. Свою работу я проделал очень тщательно. Собрал все факты, какие мог. И все они указывали в одну сторону – на одного человека. Все, что у меня набралось, я передал своему начальнику. Дальше я к этой истории касательства не имел. Материалы пошли к государственному обвинителю, а уж он решал, заводить дело или нет. Дело он завел, да иначе и не могло быть при таких уликах. Джеймса Бентли арестовали, предали суду, по всем правилам судили и признали виновным. Улики со счетов не сбросишь, присяжные прекрасно это знают. Да и не сказать чтобы они сильно терзались сомнениями. Скорее его виновность была для них очевидной.

      – А для вас – нет?

      – Нет.

      –