Кровавое наследство. Мэри Брэддон

конторы, и мое имя, вероятно, известно господину Гудвину!

      Яков Даниельсон отнес эту карточку банкиру, не прочитав даже фамилии на ней.

      – Какой-то безумец, – сказал он холодно, – желает вручить вам значительный вклад – он вбил себе в голову передать его не иначе, как в ваши собственные руки. Я думаю, что вы не откажетесь принять его?

      – Конечно, – отвечал надменно банкир. – И вы теперь же можете пригласить его ко мне.

      Только когда Даниельсон вышел из комнаты, Гудвин посмотрел на лежащую перед ним карточку. «Гарлей Вестфорд, – прошептал он, – вверяет мне деньги, мне, своему смертельному врагу, и еще в такую минуту!..» Банкир смял карточку и старался превозмочь свое волнение. Лицо его приняло привычное холодное и спокойное выражение, и он встретил Вестфорда приветливой улыбкой.

      Моряк очень спокойно вручил ему портфель.

      – В этом портфеле, мистер Гудвин, плоды моих двадцатилетних трудов, а в этом запечатанном пакете – акты на мои земельные владения в Гампшире, где живут моя ясена и дети. С вашего обязательного согласия я вручаю вам под сохранение и этот пакет.

      Гудвин в то же время пересчитал бумаги.

      – Извините, – сказал капитан, – вы, вероятно, не откажетесь выдать мне расписку в получении денег?

      – Принесите мне бланк, Даниельсон, – обратился банкир к приказчику.

      Банкир выдал капитану квитанцию в получении и актов, и денег; засвидетельствовал ее своей подписью за скрепой Даниельсона, и Вестфорд положил ее в карман своего легкого верхнего платья.

      Уже несколько дней как погрузка корабля была окончена и все готово к выходу в море.

      Когда капитан Вестфорд подъехал к кораблю, на палубе прохаживался молодой человек с открытым и приятным лицом. Это был Жильбер Торплей, старший лейтенант на «Лили Кин», пользовавшийся самым искренним расположением Вестфорда. Он ездил вместе с капитаном в Вестфорд-хауз и во время трехдневного своего пребывания в этом маленьком раю влюбился без памяти в Виолетту Вестфорд. Очень понятно, что он затаил это чувство глубоко в душе: дочь капитана стояла, по его мнению, недосягаемо высоко над ним.

      Капитан дружески пожал ему руку.

      – Я аккуратен, как видите, – сказал он. – На этот раз я расстаюсь с родиной без горечи, потому что мне удалось обеспечить будущность всего моего семейства: это утешительное сознание! Я вручил весь мой капитал банкирской конторе и увожу с собой квитанцию Руперта Гудвина.

      При имени Гудвина ужас отразился на лице Жильбера.

      – Руперт Гудвин! – воскликнул он. – Я, верно, не расслышал? Неужели вы вручили свои деньги банкирскому дому Гудвина и Сельби?

      – А почему же нет? – спросил капитан.

      – Потому что прошел слух, что он скоро будет стоять перед конкурсом.

      Гарлей Вестфорд пошатнулся и, чтобы не упасть, оперся о перила.

      – Грабитель, мошенник! – воскликнул