Безбашенная. Янка Рам

автономность. Попытка бесперспективная. Потому что, если уж Аронов говорит громкие слова, то за ними стоит то, что преодолеть по щелчку пальцев он не в силах. Но я не могу его осуждать за эту попытку, Крис. Если бы я чувствовала то, что чувствует он, я бы испробовала всё, чтобы избавиться от этого чувства! Даже такие бесперспективные идеи. А вдруг… И мне больно, конечно. Потому что то, что он делает – бессмысленно и болезненно для него. Ничего кроме разочарования это ему не даст. За это больно. Но пусть походит этими дорогами! Это его право.

      – Примешь его обратно?

      – Я не понимаю, о чём ты говоришь.

      – Всё ты понимаешь!!

      – Скажем так… Я пошла дальше. На моих горизонтах пиры! Ждать его, чтобы разделить это, я не стану. Мои вкусы развиваются. И, вернувшись, он легко может уже не попасть в меню.

      – Циничненько…

      – Да?

      – Но правильно! Только так с ними. Просто не представляю, как вы будете работать рядом, – закусывает она губу.

      – Если это будет сложно для него, я уйду.

      – Нет, нет… Подожди! Почему мы будем решать созданную им проблему твоей кровью?

      – Потому что…

      – И моей кровью! Не хочу я другого ассистента!

      – Потому что, Крис, если мне будет невкусно находиться с ним рядом, я буду искать другие охотничьи угодья. Но нашу с тобой связь это не сломает, я тебе обещаю.

      – Но… ты скучаешь?

      – Пока больше отдыхаю, – честно признаюсь я. – Но буду скучать, конечно. Какое-то время. А может, не буду! Посмотрим.

      Кладу его фотку себе в карман. Пусть будет. А вдруг-таки буду скучать.

      – Поехали к нам?

      У Крис ремонт, и она пока живёт у Лёхи.

      – Неа… Не хочется.

      Мне кажется, Крис загоняется гораздо сильнее меня по поводу побега Аронова.

      Выйдя на ресепшен, сталкиваюсь с Таней.

      – Да, Олег! – показательно громко говорит она по телефону, поглядывая мстительно на меня. – Конечно. Хорошо… Мхм… Я сделаю, да. Как отдыхается?..

      Иду мимо.

      Хреново ему отдыхается… Чувствую даже через этот телефон, по которому он говорит не со мной.

      – Жека, – ловит меня Ожников. – Приезжай ко мне сегодня?

      Он тоже уловил, что у нас какие-то мощные «нелады». А может, Олег сказал. Или Крис. Я не знаю. Мне по большому счёту…

      И теперь Ожников пытается заполнить опустевшее место своим дружеским вниманием. Но…

      – Неа. Не хочется.

      – Чем будешь вечером заниматься?

      – Учить.

      Внизу в фотомастерской Полина. Забираю свой рюкзак.

      – Жень, а Олег не сказал, когда вернётся?

      – Мне – нет.

      – Пипец…

      – Что такое?

      – Я его объектив, кажется, коцнула. Сенсор теперь шумит. Он убьёт меня! А у тебя нет его номера? Старый отключён.

      – Нет. Его нового номера у меня тоже нет.

      Забираю рюкзак, сбегаю.

      На улице холодно, я без шапки. Не выношу шапки. Они закрывают мой лоб, и тогда я словно слепну. Это так раздражает! Как-будто перед глазом повесили какую-то тряпку. Вроде бы всё видно вторым, но постоянно