Невеста на полставки. Диана Рымарь

не понравилась… – шепчу в пустоту крошечной темной комнаты, где из мебели лишь узкая кровать, стул и допотопная полка с телевизором. Еще, кажется, здесь вечность не прибирали.

      Провожу пальцем по подоконнику – так и есть.

      – Я ему совсем не понравилась!

      Но как же так? Он заплатил моим приемным родителям огромную сумму и даже не посмотрел мои фото? Такого быть не может. В семье Габарашвили множество других приемных дочерей. Он мог выбрать любую, но предпочел меня.

      Между прочим, меня полдня фотографировали, чтобы отправить ему портфолио! Даже пальцы на ногах запечатлели крупным планом, я молчу про другие части тела.

      Может, в реальности я совсем не такая, как он представлял?

      А ведь я сначала так обрадовалась… Он гораздо моложе, чем я ожидала. Кстати, хорошо, что мама Марисоль показала мне его фото из журнала. Вживую он, конечно, гораздо лучше, я бы даже засомневалась, он ли это, если бы не родимое пятно.

      Получается, если я не пришлась по душе, он вполне может отправить меня обратно к приемным родителям, так? Ну нет, Артём Энгрин, ты не посмеешь! Боюсь представить, что со мной сделают дома, если он меня вернет. Одни обещания дядюшки чего стоят. Я лучше как-нибудь тут устроюсь…

      Подхожу к зеркалу, пристально себя осматриваю.

      Я ведь красавица. Такие, как Артём Энгрин, должны штабелями возле меня укладываться. Ему со мной повезло. Правда, он еще не в курсе дела, но сообразит. Ведь не глупый… наверное.

      Глупый ни за что не станет профессором химии и не изобретет столько всего для омоложения кожи. Мама Марисоль обожает линейку кремов «Энгрин».

      Глава 4. Прорыв

      В этот же день:

      Артём

      После нескольких попыток дозвониться отцу на сотовый, набираю номер его секретаря:

      – Артём Артёмович? – сразу узнает она меня. – Ваш отец вчера утопил телефон…

      – Где? – удивляюсь.

      – Лучше вам не знать. Наверное, еще не успел купить новый, видите ли, прошлой ночью случился прорыв…

      – Он укатил в Томск? – тут же догадываюсь я.

      Кроме фабрики по производству кремов, у моего отца две лаборатории по разработке косметических рецептур: главная и любимая. Главная находится в Подмосковье, зато любимая притаилась в Томске. Ею управляет университетский приятель отца, такой же, как и он, истинный фанатик.

      Сколько я его помню, отец бьется над загадкой омоложения. Мечтает изобрести таблетку со скромным названием «Нестарин», средство, которое позволило бы повернуть процесс увядания вспять. Работает над этим не покладая рук и тратит на исследования миллионы. Мой родитель упертый до крайности.

      Когда уезжает в Томск, для него не существует ничего, кроме лаборатории, особенно если случается очередной прорыв, как он это называет. Мне иногда кажется, он в лаборатории даже спит. Ничего удивительного, что даже не удосужился попросить кого-нибудь купить новый телефон. Небось еще и рад, что звонками не отвлекают. А что, удобно, сбежал от мира на недельку, а здесь держит оборону секретарь и его бессменный зам. Надеюсь, в этот раз ему удастся добиться каких-то внушительных результатов, хотя