История психологии. Проблемы методологии. В. А. Кольцова

формироваться первые житейские понятия. Из этих рассуждений ученого видно, что житейские психологические понятия рассматриваются им как основывающиеся на личном и многократно проверенном опыте человека, опирающиеся на естественную логику и здравый смысл. В этом причина их достоверности. Важно и то, что житейские понятия определяются как начальный и важный этап развития общественного познания.

      Потебня опровергает традиционное представление о якобы более высокой, сравнительно с житейскими знаниями, достоверности и истинности научных понятий и раскрывает механизм возможных ошибок, возникающих при научной обработке опыта обыденных наблюдений о душе, накапливаемого в жизненной практике человека. В качестве примера ошибочности научного обобщения он приводит теорию психических способностей. В основе ее возникновения лежит прием подведения частных проявлений психической жизни, обнаруженных в ходе самонаблюдения человека, под общие схемы. Это приводит к выделению совокупности понятий, объединяемых тем, что все охватываемые ими явления происходят в душе. Соответственно, душе приписывается столько способностей воспроизводить и испытывать определенные психические состояния, сколько в ней обнаружено отдельных и не сводимых воедино групп психических явлений. (Например, радость и печаль относились к сфере чувств; решимость, нерешительность – к воле; память, рассудок, разум – к познавательной деятельности; сами же чувство, воля и разум не объединялись никаким общим понятием, кроме понятия души.) Отсюда делался вывод, что душа обладает способностями понимать, чувствовать, иметь волю. Оценивая в целом теорию способностей, Потебня отмечает ее ненаучный характер. Он пишет: «Если цель всякой науки – объяснить явления, подлежащие ее исследованию, то теория душевных способностей не имеет научного характера. Как вообще понятия, образованные из признаков, общих многим единичным явлениям, должны говорить нам не более того, что в рассматриваемых нами явлениях есть такие‐то общие признаки, так и понятия разума, чувства, воли должны быть только общими и потому неясными очерками, повторяющими события, ярко изображенные нам самонаблюдением… Если же опытная психология утверждает, что познавательная способность производит представления, понятия, что человек помнит, потому что имеет память, то она нелогично принимает то, что в нас происходит, за реальные начала самих явлений и, по выражению Гербарта, из опытной науки превращается в мифологию» (там же, с. 41).

      Более того, рассмотренные научные понятия, по мнению Потебни, значительно уступают по уровню осмысления действительности обыденной мысли. Последняя не ограничивается лишь описанием душевных явлений, но пытается, пусть даже на наивном уровне, отыс кать их причины. Например, обозначив любовь огнем, она от простого сравнения этих явлений переходит к выявлению причин и заключает,