Новый босс. Алайна Салах

младшего на темечке мозоль, а матрёшка при этом всё ещё не катается по полу, как колобок из русской сказки.

      А ещё этот её отъезд на родину к грёбаному папе Карло, который меня на дух не переносит. Что, кстати, взаимно. Если бы он своей русской кочерыжкой такую дочь не заделал, я бы этому говнюку давно печень кулаками отмассажировал. Он мне на первом же свидании корявым английским текстом дал понять, что моя британско-американская задница его в качестве зятя не устраивает. И пусть младший на его недовольство сразу свою башку положил, на душе дерьмово как-то. Сла-ва месяц проведёт вдали от меня, с родственниками, один из которых слово «Америка» вместо матерного использует, а вторая так зла на моего отца за то, что не преподнёс свои сердце и яйца в бархатной коробке с ленточкой, что от неё тоже в любой момент можно ждать подвоха. Жопа, короче, какая-то. Скорее бы с этой бюрократической русско-американской волокитой всё утряслось, и мы могли пожениться.

      – А нам точно нужно к Фионе ехать? – спрашиваю матрёшку, когда мы садимся ко мне в машину. – Может, она с каким-нибудь Шреком в болоте нежится?

      Русская кабаниха и правда времени даром не теряет: по словам матрёшки, каждый день ходит на свидания и динамит приглашения Джо. Тот с расстройства даже свои ежедневные блядские вылазки забыл – ноет в сообщениях, умоляя организовать встречу с ней. Ещё один под чары русских ведьм попал. Хотя Фиона, скорее, русский богатырь.

      – У Верушки последние два дня в Нью-Йорке остались. Хочу, чтобы вы поближе друг с другом познакомились.

      Фиона – забавная девка, вот только у меня на эти два дня план расписан был: Сла-ве такие незабываемые проводы устроить, чтобы она весь месяц, проведённый в России, о них помнила, ходя враскорячку. И может быть, в Нью-Йорк она вернётся раскладной матрёшкой с мини-Гасом внутри.

      Когда мы входим в бар, который выбрала Сла-ва, королева огров уже ждёт нас на плюшевых диванах в компании слащавого принца Чаминга, который вдвое меньше её по размеру.

      – Пришла со своей закуской, Фиона? – уточняю я вместо приветствия.

      – Я просила быть милым с Верушкой, Гас, – незамедлительно шипит матрёшка. – Иначе твоему астронавту отныне на каждую высадку придётся надевать скафандр.

      Вот ещё.

      – Расслабься, Славка, – миролюбиво заявляет Фиона, – Твой пожиратель смерти и так на нервах, что зазнобу свою в Россию на месяц отпускает мыкаться. Это, кстати, Филя.

      Какой, на хрен, Филя?

      – Я Фил, – вежливо поясняет её щуплый поклонник, торчащий из подмышки.

      Воображение быстро дорисовывает ошейник с шипами и кляп у него во рту, и мне приходится несколько раз мотнуть головой, чтобы избавится от непрошеной картины.

      Мы усаживаемся напротив них, и пока я изучаю меню, которое услужливо плюхнул перед моим носом доходяга-официант, Фиона с матрёшкой начинают оживлённо разговаривать по-русски. Они, словно специально, не говорят ни слова матом, поэтому я ни хрена не понимаю.

      – Нравится Фиона? – спрашиваю у притихшего сабмиссива, после того как называю официанту