Белая крепость. Егор Калугин

ведь договаривались, – проговорил он подрагивающими от обиды губами. – Соберём оружие, пошьём форму, пищали сделаем, как у стрельцов… будет настоящий клуб! Будет! Главное – начать. А?

      Вовка слизнул снег с рукавицы:

      – Детство всё это, – вздохнул, – взрослеть пора… уже десятый класс, ей-богу, а всё как дети.

      – Да этим и взрослые занимаются!

      Вовка совсем язвительно поглядел:

      – Вот и этим… взрослым твоим тоже… пора взрослеть. Делом бы занялись, а то игрушки всё… пушечки, сабельки.

      И пошёл.

      – Ты куда? – ошеломлённо выкрикнул Олег ему в спину.

      – Домой, – бросил тот, не обернувшись.

      – А гусары? – в голос Олега прорвалась обида. – Атака ведь идёт! Порубят нас!

      Вовка махнул рукой. И пошёл дальше.

      – Меня ведь убьют! – громче крикнул Олег. – Слышишь?

      – Не убьют! – крикнул тот. – Выдумывай меньше!

      И обидно рассмеялся.

      Олег смотрел ему в спину, пока Вовка не скрылся за деревьями. Всё ждал, что тот одумается. И только когда остался один на пустыре, сел на край снежного редута, который вдвоём с другом нагребали полдня.

      Оглянулся туда, где только что разворачивалась для атаки грозная хоругвь крылатых гусар. Там ничего уже не было. Только кусты, только снег. Край черной дороги с нечищеными обочинами. Желтый автобус третьего маршрута, такой обыкновенный, что хотелось закрыть глаза и уснуть. Улететь куда-нибудь.

      Небо затянули сиреневые сумерки, зажглись в парке фонари. Тянуло влажным весенним ветром. Полетел лёгкий, словно пух, снежок. Автомобили на дороге разъехались куда-то. Было безлюдно и тихо.

      Домой идти не хотелось совсем. Едва он представил, что поплетётся сейчас один через тёмные дворы со сломанной саблей в руке, что как обычно будет пить чай и сядет за компьютер изучать старинное вооружение, и будет всё как всегда, словно в обыкновенный будничный день, ему стало тошно.

      «Буду сидеть, пока не замёрзну, – решил про себя. – Друзья, называется…»

      И самым обидным было, что он чувствовал – прав был Вовка. В какой-то неприятной и пока неприемлемой части был прав. Получалось, он ушел взрослеть, а Олег остался. Зачем?

      С пугающим удовольствием он отметил про себя, что промокшие в сапогах ноги прилично озябли.

      – Замёрзну, – проговорил он и расстегнул бесстрашно куртку, – будет знать тогда…

      Что будет знать Вовка, когда он замёрзнет, Олег придумать не успел.

      Глава 3. В которой происходит совсем непонятное

      В небе над пустырём раскатился дикий вскрик:

      – И-и-и-и-и-и!

      И прямо в самую серёдку наметённого редута с этим визгом что-то рухнуло так, что снег взвился столбом.

      Едва снежная пыль рассеялась, оторопевший Олег увидел, что это была темноволосая девушка. Она огляделась и охнула:

      – Ну ничего себе!

      – Ничего себе, – повторил машинально Олег.

      – Ай! – вскрикнула от испуга девушка.

      – Ой! – с перепугу подпрыгнул Олег и съехал с борта редута к самым её ногам.

      С минуту они таращились