Божественная бездна 3. Иван Шаман

не понимаешь. А не понимаем мы здесь ничего. Не лезь, оно тебя сожрет.

      – Это как алкоголь и секс, вначале очень плохо и противно, а потом ничего, втягиваешься и вообще не понимаешь, как без них можно жить. После того как мы сражались и выжили, я чувствую себя куда сильнее, и книга уже не так сильно бьет по мозгам. – Химари смогла даже улыбнуться, но я в ее улыбку не особенно поверил.

      – Если бы у тебя был выбор какое оружие получить, что бы ты предпочла? – осознав, что спор окажется слишком болезненным для девушки, я решил сменить тему.

      – Пару «Беретт» или УЗИ, – хмыкнула японка. – Вот только где их взять?

      – Негде, я и сам не отказался бы от автомата или, по крайней мере, карабина. И пару мыслей на эту тему у меня есть. Но пока до реализации очень далеко.

      – Тогда… короткий меч, наверное, – не определившись, пожала плечами Химари. – Будет обидно, если придется сражаться с врагом, от которого отлетают все твои удары. Но… я начала замечать, что стала лучше видеть в темноте. Куда лучше. Так что стрелы с хорошими наконечниками тоже не помешают. Только учитывай, что они летят по большой дуге, и дальше чем на тридцать метров в подземелье попасть будет просто нереально. Стрелы будут биться о потолок и сталактиты.

      – К счастью, это работает в обе стороны, – кивнул я с облегчением. – Как думаешь, арбалеты могли бы стрелять на большую дистанцию?

      – Пользоваться луком я училась в школьном кружке, а вот арбалетов никогда в жизни не встречала, – честно призналась девушка. – Даже не знаю, чем их конструкция отличается.

      – В этом есть доля проблемы, я и сам их помню только по детским книгам про историю да по фильмам и играм. К тому же мои стихии – это камень, огонь и кость. Вряд ли удастся из таких материалов сделать тетиву или спусковой механизм. Для первого понадобится проволока, одновременно гибкая и прочная, как пружина. А я в кузнечном деле полный ноль.

      – Тогда и думать об этом смысла нет, – сказала Химари, небрежно сбрасывая простыню и оставаясь в абсолютном неглиже. – Эй, отвернись, неприлично на голую девушку смотреть.

      – Чего я тут не видел? – усмехнулся я, подняв бровь. – Собираешься на тренировку? Наш друг Гортан уже очнулся и сейчас учится ходить во внешних коридорах.

      – Гормок? – не сразу поняв, переспросила японка, и я рассказал ей в подробностях об изменении имени и о том, с чем оно связано. – Разные обычаи, разные народы.

      – Кстати об этом, мне удалось спасти несколько людей.

      – Я не стала бы делать принципиальные различия, и не потому, что это расизм. Просто убедилась, враг и урод может быть любой расы, – покачала головой Химари, одеваясь. – На примере той же девчонки, Клоры, славная пацанка. Живая, интересная. Постоянно куда-то стремится. И при всем этом ее сородичи – мутанты, охотники, торгаши и шлюхи.

      – Которых и среди людей хватает, – закончил я за нее мысль. – Научишь меня метать предметы? Как в бейсболе.

      – Ты же вроде живой огнемет, к чему тебе такие сложности?

      – Не