Иегуда Галеви – об изгнании и о себе. Дина Ратнер

язык, арабский, испанский и, конечно, иврит. При сближении с просвещёнными мусульманами нам ничего не мешает держаться своей религии и языка. Главное, в Андалузии кипит поэтическая жизнь, и нет причин засиживаться в Кастилии. Ведь всё только начинается!

      Кордова расположена на склоне отрога Сьерры-Морены, на правом берегу реки Гвадалквивир. То первый город, построенный римлянами в Испании во втором веке до нового летоисчисления. Невольно приходят мысли о том, что территория, на которой он строился, ещё недавно была владениями Карфагена. Оглядываю остатки римского амфитеатра и акведука, снабжавшего водой северную часть города. В Кордове родился римский философ-стоик Сенека, слова которого о возможности безграничного развития человеческого знания стали мне напутствием с юности.

      Хожу по улицам города – бывшему центру римской провинции, а сейчас столице Кордовского халифата; любуюсь дворцами, мечетями, караван-сараями. Построенный римлянами тысячу лет назад каменный мост через реку Гвадалквивир до сих пор не обветшал. Миную просторные площади, монументальные здания. Оглядываюсь на затейливые фонтаны, что соседствуют с узкими тихими улицами, дома с ажурными балконами и внутренними двориками, украшенными цветами и пальмами в бочках. На стенах высоких новых строений арабские письмена, шестиконечные и восьмиконечные звёзды. Шестиконечная звезда была изображена на щитах воинов нашего царя Давида. А символом чего является у мусульман восьмиконечная звезда? На высоком холме дворец халифа, когда-то там была резиденция римских правителей, ещё сохранилась их мозаика, колонны. Когда власть сменилась, вестготские правители построили подковообразные арки, кладка которых в основном из тёсаных камней, на них хорошо сохранились орнаменты с изображением растений и животных.

      Иду куда глаза глядят, оказываюсь перед огромной мечетью; останавливаюсь перед монументальным мавританским зодчеством. Если у мечетей и церквей свои архитектурные законы, то нет никаких правил при строительстве еврейского молитвенного дома; для обращения к Богу может сгодиться любая чистая комната. И даже под открытыми небесами Всевышний услышит тебя… Миную центральную улицу, дальше старые кварталы, на окраине города бедные хлипкие строения, которые вряд ли защищают от холода и жары.

      Ничего мне не грозит в городе, куда съезжаются самые даровитые люди Испании. Надеюсь, что от бедности я застрахован знанием медицины, а от одиночества тем, что непременно встречу подобного себе восторженного поэта, и, конечно, не обойдёт меня и любовь. А пока хожу по ночному городу и вспоминаю стихи ибн Гвироля – своего воображаемого друга и единомышленника. Никто так проникновенно не писал о завораживающей луне, тихих шорохах, обострённых ночью запахах цветов.

      Город с великолепными дворцами, мечетями, садами неотделим от истории. Представляю время, когда римляне во втором веке до нового летоисчисления одержали верх над местным населением – финикийцами. Здесь на плодородных землях люди селились ещё в древности. В начале восьмого