Конец цепи. Фредрик Т. Олссон

все, попадавшее в поле их зрения.

      Он миновал одно ответвление. И еще одно. Они представляли собой темные проходы с низким потолком и без освещения. И заканчивались тяжелыми дверьми, которые он точно не смог бы форсировать, сколь бы ни старался. Он отметил их, как отдельные детали на карте в своей голове, и продолжил двигаться к нише. В надежде, что там спуск. Лестница. По которой он сможет добраться до выхода, где сумеет выбраться наружу.

      Шел прогулочным шагом.

      Как праздногуляющий.

      Но у него не оставалось выбора.

      А потом он резко остановился.

      Черт.

      Шаги.

      И огляделся. Судя по эху, он оказался прав. От ниши там впереди начиналась лестница. Плохая новость состояла в том, что звук шагов усиливался.

      Вильям огляделся. Пульс уже зашкаливало.

      Его единственный путь к отступлению перекрывала деревянная дверь с красным светодиодом, других возможностей оставалось не так много. Пожалуй, он смог бы броситься в одно из боковых ответвлений? Вдруг они не увидят его? Но одновременно подобное выглядело бы как попытка к бегству, хотел бы он того или нет, если они найдут его. В качестве альтернативы он мог остаться, где стоял, и объяснить, что заблудился.

      И ни один из этих двух вариантов его особо не прельщал.

      А голоса приближались.

      Он не успел принять решение.

      Почувствовал тряпку на лице уже слишком поздно, когда она оказалась прижатой к его рту, и хотел закричать, но понял, что у него уже нет ни воздуха, ни сил сделать это.

      Человек, миновавший дверь после нее, не двигался так долго, что она уже засомневалась, там ли он еще.

      Жанин стояла в узком проходе, прижавшись к стене. Дышала беззвучно, проклиная себя на чем свет стоит. Она позволила себе неосторожность. Все шло слишком хорошо пока, даже чересчур легко, и она уже посчитала себя умнее всех других, и в результате поплатилась за самонадеянность. Кто-то шел вслед за ней, и сейчас он стоял там снаружи и ждал.

      Почему ничего не происходит?

      Она уже начала убеждать себя, что ей послышалось. И она напрасно пряталась, что это уже паранойя и нервы, и ей надо выбраться из укрытия и вернуться в свою комнату, и уже через секунду поступила бы так, но услышала шаги снова.

      Медленные. Пожалуй, крадущиеся?

      Странный ритм.

      Словно кто-то не спеша прогуливался.

      Это было абсолютно нелогично. Здесь существовало две категории людей: одна состояла из охранников и персонала, а другая из нее самой. А шаги, которые она сейчас слышала, звучали так, словно принадлежали праздношатающемуся посетителю, или мыслителю, или кому-то, кто просто гулял сам по себе, а такой категории не существовало вовсе.

      Только когда неизвестный оказался напротив прохода, где она стояла, Жанин поняла, что это не охранник. Он миновал ее прогулочным шагом, и она какое-то время не могла понять смысл увиденного, а потом до нее дошло, что подобное может означать только одно, и как раз тогда уже было слишком поздно что-то предпринимать.

      Она