Все твои совершенства. Колин Гувер

быстрее, чем на лифте.

      – Пахнет хорошо, – говорит Грэм. Он снова садится и хватает контейнер с курицей и брокколи. Я протягиваю ему вилку и позволяю есть из контейнера, хотя курица – мое любимое блюдо. Но сейчас не время жадничать. Я открываю говядину по-монгольски и начинаю жевать, хотя и не голодна. Но будь я проклята, если Саше или Итану достанется хоть кусочек.

      – Шлюхи, – бормочу я.

      – Шлюхи, которые остались без еды, – говорит Грэм. – Может, оба умрут с голоду.

      Я улыбаюсь.

      После чего молча ем и думаю, долго ли собираюсь сидеть на лестнице с этим парнем. Я бы предпочла, чтобы дверь открылась, когда меня здесь не будет. Не хочу знать, как выглядит Саша.

      С другой стороны, не хотелось бы пропустить момент, когда она откроет дверь и обнаружит, что за ней сидит Грэм и ест ее китайскую еду.

      Поэтому я жду. И ем. На пару с Грэмом.

      Через несколько минут он ставит контейнер на пол, лезет в пакет и выуживает два печенья с предсказаниями.

      Одно он протягивает мне, другое раскурочивает сам. Разломив печенье, он разворачивает полоску бумаги и читает свое предсказание вслух: «Сегодня тебе повезет в крупном деловом начинании». Прочитав, он складывает пророчество пополам.

      – Самое оно. Сегодня я как раз слинял с работы.

      – Дурацкое предсказание, – бормочу я.

      Грэм скатывает бумажку в крошечный шарик и швыряет им в дверь Итана. Я разламываю свое печенье и достаю предсказание. «Если прольешь свет на свои недостатки, все твои совершенности померкнут».

      – А это мне нравится, – говорит он.

      Я следую его примеру: комкаю предсказание и швыряю в дверь.

      – Я – граммар-наци. Совершенства, а не совершенности.

      – Поэтому мне и нравится. Единственное слово, в котором сделана ошибка, – «совершенство». Какая ирония.

      Он подползает к двери, хватает бумажку и снова приваливается к стене. Бумажку он протягивает мне.

      – Мне кажется, ты должна оставить это себе.

      Я тут же отпихиваю его руку с предсказанием.

      – Не хочу, чтобы что-то напоминало мне об этом моменте.

      Он задумчиво смотрит на меня.

      – Да. Я тоже.

      Похоже, мы оба начинаем нервничать из-за того, что дверь может открыться в любую минуту. Поэтому мы просто прислушиваемся к их голосам и молчим. Грэм дергает нитки из джинсов на правом колене, пока на полу не образовывается кучка волокон, а колено остается почти голым.

      Я беру нитку и кручу между пальцами.

      – По вечерам мы обычно играли в одну словесную игру на ноутбуках, – говорит он. – Я это хорошо умею. Это я научил Сашу играть, но она всегда выигрывала. Каждый вечер, блин. – Он вытягивает ноги. Они намного длиннее моих. – Это производило на меня впечатление, пока я не увидел в ее банковской выписке плату за игру в восемьсот долларов. Она покупала дополнительные буквы по пять долларов за штуку, просто чтобы побить меня.

      Я пытаюсь представить, как этот парень