Страх (сборник). Эдуард Хруцкий

четыре порции ветчины, две языка отварного, четыре порции котлет по-киевски, мороженое, кофе, ликеры.

      И деньги заплачены за это крутые – восемнадцать тысяч рублей. Такой счет должны наверняка запомнить».

      Данилов поднял трубку и вызвал Муравьева.

      Игорь явился немедленно. Был он в форме. Последнее время Данилов заметил, что Муравьев носит исключительно форму, и, надо сказать, хорошо пошитую.

      Как рассказал Никитин, Игорь получил отрезы и пошил все в правительственном ателье.

      На кителе к двум орденским колодкам прибавилась третья, зеленая.

      – Ты что же, Муравьев, зажал высокую награду? – усмехнулся Данилов. – Как-никак ты у нас партизаном стал.

      – Сам не знаю, Иван Александрович, вызвали и вручили. Сказали, за тот полет к партизанам в сорок втором.

      Игорь говорил искренне, и Данилов сразу поверил ему.

      – Вот видишь счет из ресторана «Астория»?

      – Вижу.

      – Счет заметный, гуляли от души. А официанты на такое дело весьма памятливы.

      – Там же наш агент Кочетков.

      – С ним встретишься отдельно, покажешь фотографию, дашь задание. Кроме того, там постоянно крутится человек по имени Борек, его укажет руководитель ансамбля Кац…

      – Его брать?

      – Привезешь в управление. С тобой поедет Никитин, его Кац хорошо знает, и переоденься, возьми в хозчасти военную форму.

Муравьев

      Они с Никитиным переоделись и стали офицерами-танкистами, другой подходящей формы у завхоза не нашлось. В финчасти им выдали триста рублей на оперативные расходы.

      На эту сумму они могли выпить по чашке кофе и запить его бутылкой нарзана.

      Ровно в восемнадцать часов они зашли в ресторан. Ох и красиво же было в «Астории»! Лепнина, золото, ковры, кабинки дубовые. Столы со снежными скатертями и блестящей посудой.

      Зал еще полупустой, всего несколько столов было занято, но у Игоря появилось какое-то странно призрачное ощущение, которое приходило к нему только в детстве, когда в тридцать пятом разрешили официально праздновать Новый год.

      – Вот жизнь, Муравьев, – вздохнул у него за спиной Никитин, – а мы все по малинам да камерам.

      – Знаешь, сколько на такую жизнь денег надо?

      – Знаю, я меню посмотрел, моей зарплаты на одну котлету да салат хватит.

      – Ну а на мою еще кофе можно дополнительно взять.

      А к ним уже подлетал метр. Опытным взглядом он сразу различил, что эти два офицера – новички. Увидел он и их колодки, определив в них фронтовиков. А у этой публики кое-какие денежки водились.

      – Прошу, дорогие гости, для фронтовиков мы сделаем все.

      – За это спасибо, конечно, дорогой гражданин метрдотель, – Никитин взял инициативу на себя, – пойдемте-ка вот в этот закуток, поговорим.

      Метр внимательно взглянул на офицеров и сразу же понял все.

      В этом ресторане он проработал много лет, сам был агентом НКГБ с приличным стажем, поэтому знал, зачем приходят сюда люди из органов.

      Они зашли