Хакер и Маргарита. Петр Северцев

неожиданным басом.

      – Послушай-ка, детка, какого черта ты тут делаешь? – сделал я шаг вперед. – Я очень хотел бы встретиться с твоими родителями.

      – На фиг? – продолжала недоумевать дылда на роликовых коньках.

      – Ты что, красотка, действительно не в себе? Или, деточка, ты придуряешься? – разозлился я, делая вперед еще один шаг.

      Именно на эти слова деваха почему-то не на шутку разозлилась.

      – Старый пердун! – прокричала она и изо всей силы высунула язык.

      Лалаев стонал, словно глухонемой во время полового акта. Он ерзал в кресле, выпучив глаза и двигая бровями вверх и вниз.

      Я оглянулся на связанного Дмитрия Викторовича, полагая, что столь грубое восклицание обращено к нему. Но, как оказалось, я ошибся.

      – Ты… ты говно! Говно, понял? – надрывалась девка, потихоньку отступая к двери.

      – Это вы мне, сударыня? – я даже не знал, как реагировать на такое.

      – Бе-е-е! – снова высунула она язык. Розовый, с желтоватым налетом.

      Этого показалось ей мало. Тогда она ловко сымитировала неприличный звук, просунув язычок между губ и юркнула в переднюю.

      Я бросился за ней, не обращая внимания на усиливающееся мычание Дмитрия Викторовича, – подождет, но девка оказалось ловчее, чем я предполагал.

      Эта современная молодежь на роликовых коньках, небось, часами тренируется, отрабатывая сложные приемы и замысловатые пируэты. Иначе как бы смогла эта мерзавка пропрыгать по лестнице аж шесть ступенек, ни разу не упасть и даже не покачнуться.