Краткий курс научного карьеризма. Пособие для молодого чиновника. Михаил Щербаченко

встречал. Хотя чем может обернуться близость к телу, не всегда угадаешь.

      Эту история случилась на сочинском берегу. Среди нас, отдыхающих, особняком держалась группа людей. После опознания главной фигуры – губернатора одной из зауральских областей, чей лик порой мелькал в теленовостях, – идентифицировать остальных было несложно: жена, двое сыновей-подростков, двое охранников и взвод из девяти подчиненных.

      Компания вела себя слаженно. Утром бегали трусцой по парку, потом подолгу плавали, ныряли на время, катались на скутерах. После обеда исчезали, а вернувшись к вечеру, обсуждали олимпийские объекты.

      Как-то спозаранку они ушли в море рыбачить. Все, кроме одного. Отступник, свесив ноги в прибой, пил пиво и пускал сигарный дым, будто отгоняя судно с коллегами от себя подальше.

      «Оторвались от коллектива?» – спросил я. «Нечеловеческим усилием, – весело ответил он. – Морская болезнь».

      Так и познакомились. Для чиновника Владислав Олегович был чересчур откровенен, но, с другой стороны, наутро они все равно улетали, так что риска никакого. Итак, он руководил культурой в областном правительстве. Ясное дело, искал пути к сердцу губернатора. Идея пришла после разгадки главной фобии вождя – боязни остаться провинциалом.

      Владислав Олегович отправился в Москву и встретился с издателем альманаха «Персоны года», где представляли народу выдающихся деятелей, включая массажиста издателя и гинеколога его жены. Наличных денег, собранных с подведомственных структур, хватило, чтобы портрет губернатора появился в разделе «Опора страны» между двумя председателями – Совета Федерации и Конституционного суда. Шеф оценил и даже слетал на презентацию альманаха.

      Воодушевленный чиновник снова собрал дань и привез из Белокаменной исполненный в красном дереве и позолоте сертификат об избрании губернатора действительным членом Международной академии политических открытий. К сему прилагалась пурпурная мантия, в которой начальника показали на двух федеральных каналах.

      Вскоре Владислав Олегович был приглашен в загородную резиденцию губернатора на дружеский ужин. Это означало допуск к телу.

      Шеф был активен и жаден до впечатлений. Помимо грибов и охоты, он устраивал себе и фаворитам горные восхождения, гонки на квадроциклах и собачьих упряжках, сплав по бурным рекам. Ему было мало статусных дзюдо и горных лыж, – к ним добавились полеты на дельтаплане, марафонские забеги, американский футбол и бобслей.

      Разумеется, была и культурная программа: камерные венецианские карнавалы, игра в любительском театре, занятия вокалом и чечеткой, а также дудение на вувузелах.

      Каждый четверг объявлялась повестка на выходные. Все командировки губернатора, кроме визитов в столицу, включали мероприятия с участием сопровождающих лиц. Трижды в году лидер отправлялся в отпуск, и свите полагалось быть при нем. Жены и дети не допускались, исключение шеф делал только для себя. Любая попытка откосить считалась бунтом.

      В голове Владислава