Кто по тебе плачет. Юрий Дружков

ремни.

      – Дочка, – сказал он, переделывая Ч на С, – как же так? Где моя машина?

      Что «машина» можно было только догадываться. Он говорил Ш как С.

      – Смотрю, нигде машины. Где машина?

      – Пожалуйста, не волнуйтесь, я вам объяснила, машина летит с нами. Сядем, получите вашу машину, – улыбалась стюардесса.

      – Я не вижу, – он еще раз оглядел багажные полки, – нет машины. Деньги платил, большие платил.

      – В багажнике твой автомобиль, – пошутил кто-то невидимый. – В багажнике. Мог бы сам на нем ехать к тундре своей.

      – У меня стирка машина, белье стирать, – обиделся неугомонный. – В детский сад белье стирать.

      Мой сосед неожиданно булькнул, посмотрел на меня так, словно я понимаю, как ему весело.

      – Эти наивные самоеды… На трапе он приставал к девчонке: где машина, покажи машина.

      – Бывает, ну и что?

      – Все бывает… У нас вот анекдот рассказывают… Один чукча купил машину для печатанья денег. За десять тысяч. Повернешь ручку – десятка, повернешь – другая. Накрутил себе тысячу, а машина вдруг отказала. Чистая бумага пошла. Он и так и этак, ничего. Развинтил машину, а там один бумажный рулон. Машина была стиральная. Жулики приспособили…

      В самом деле, смешно.

      Салон, озвученный мягким ровным гудом, показалось мне, словно потянулся от напряжения всеми своими переборками, обшивками, ребрами, задрожал от натуги, вдавливая в кресла наши непрочные тела. И вдруг обмяк, завис облегченно в упругой невесомости.

      Ну что же, наконец, летим…

      – Привыкнуть не могу. Летаю миллион раз и всегда жутковато, – заметил мой разговорчивый сосед. Как ни крути – высота. Никто не гонит, а время – деньги… Хорошо гудит, уверенно гудит. – Он кивнул, в сторону окна, туда где солидно и надежно белело на солнце неколебимое крыло. Будто гуденье шло от этой крепкой уверенной в себе неподвижности.

      Духота сменилась летучей прохладой. Ожили, начали двигаться, притихшие было, такие разные попутчики.

      – Только лететь бы нам в другую сторону, – сказал он, – а то в самое пекло угодим, к началу…

      На дорожку салона вышел, а вернее спрыгнул с кресла маленький мальчик и пошел по упругому коврику, оглядывая всех нас веселыми глазами.

      Он остановится около меня, загадал почему-то я. Малыш в самом деле остановился рядом.

      – Летим? – наклонился я к нему.

      – А мне совсем не страшно, – сказал мальчик.

      – И мне тоже не страшно.

      – И маме не страшно, – сказал мальчик.

      – Она у тебя храбрая?

      – Нет, она добрая.

      Молодая привлекательная женщина, вроде бы не красавица, повернулась к нам.

      – И красивая, – подмигнул сосед. – Видишь, мама волнуется, беги к ней.

      Мальчик оглянулся.

      – Это не моя мама, – громко сказал он, и женщина улыбнулась ему.

      – А я бы не стал отказываться, – откровенничал сосец. – Подумай сначала, такая мама всем подойдет.

      – Вы умеете надувать шарики? – спросил у меня