Тактика выжженной земли. Лев Пучков

надо как следует осмотреться на местности.

      В самом пансионате еды для нас не было.

      – Манную кашу будете?

      – Шутите?

      – А что? Я внучку кормлю – ничего, ест…

      Ничего более существенного не нашлось. На первом этаже был просторный обеденный зал с несколькими столами, стульями и кухонным уголком: плитой, разделочным столом и мойкой. Отсюда можно было пройти на террасу – тоже со столиками и стульями, рядом с которой, под навесом, был оборудован дровяник, мангалы и огромный очаг с решеткой для барбекю, сосисок и вообще всего, что можно жарить на открытом огне.

      – А сотрудники тоже каждый вечер шашлык жарят?

      – Вообще-то сотрудников кормят на рабочем месте. Три раза в день. Привозят уже сытыми, после ужина. Но…

      – Да?

      – Знаете, все равно почти каждый вечер дрова жгут… – Элеонора свойски подмигнула. – Сидят до часу ночи, жарят на решетке все подряд – сосиски, колбасу, сало… А под это дело, бывает, так нарежутся – утром некоторые без посторонней помощи до автобуса добраться не могут, чтобы на работу ехать…

      Помимо столовой без еды, на первом этаже имелся киоск с сувенирами и прочими ненужными вещицами, а также двойная телефонная кабина для международных разговоров. Элеонора заверила, что, несмотря на возраст, кабина работает как швейцарские часы, потому что обслуживается узлом связи исследовательского центра.

      На этом весь пансионатский сервис и заканчивался. Социализм так социализм, нечего тут баловать клиента разными излишествами.

      Международно говорить мы не стали – не с кем было пока что (да и прослушивается – сто пудов, зря, что ли, обслуживается ведомственным коммутатором?). А в киоске глазастый Вася заметил туристическую схему Черного Яра, которую нам тут же, не смущаясь отсутствием мерчандайзера, собственноручно продала пани Элеонора.

      Задав ряд наводящих вопросов, мы с огромным облегчением узнали, что круглосуточные магазины еды в городе имеются, получили два адреса и поехали осваивать окрестности.

* * *

      В шесть утра Ростовский растолкал нас с Васей и сообщил, что мы должны немедля выдвигаться в сосновый бор для утренней пробежки.

      Меня такое рацпредложение изрядно удивило: Ростовский – «сова» и в обыденности ко всем утренним мероприятиям относится враждебно.

      Вася воспринял инициативу без энтузиазма, но вполне ответственно. Молча встал и начал одеваться (все-таки сказывается воспитание Петрушина). А меня такой физкульпривет внезапно пробил на продуктивную идею из области оперативно-разыскной тематики.

      Я тоже облачился в спортивную форму, вышел с физкультурниками на улицу, но никуда не побежал, а в двух словах объяснил им суть идеи, и мы быстренько состряпали фотосессию на фоне ленивой утренней Волги, подернутой романтической туманной дымкой. Последовательность сетов: я – Вася, я – Ростовский, Ростовский – Вася, Вася один – но с сосредоточенно-тупой физиономией.

      Потом я вернулся в номер и за двадцать минут смонтировал в «фотошопе» ряд картинок с использованием