Слово Варяга. Евгений Сухов

будет плохо.

      – Ничего себе неудачник! – хмыкнул Чертанов. – Хотя, скорее всего, это только отговорка. Наверное, нашел себе какую-нибудь бабу поинтереснее, а твою подругу просто бросил.

      Вера возмутилась:

      – То-то и оно, что никого у него нет!

      – Он сам ей об этом сказал?

      – Да.

      Чертанов невесело улыбнулся:

      – Поверь моему опыту, мужики могут много чего наплести, когда хотят расстаться с женщиной.

      – Такую девушку, какой была Мария, оставить просто так невозможно…

      – Это тебе только кажется!

      – Она очень красивая. – И, чуть смутившись, Вера добавила: – Куда привлекательнее всех нас. – Чертанов улыбнулся. Слышать подобную оценку из уст девушки, считавшей себя едва ли не королевой, было очень странно. – Ведь Маша была «вице-мисс Москвы», а это кое-что да значит!

      Чертанов неопределенно пожал плечами. На разного рода «миссок» ему пришлось насмотреться, разумеется, не в качестве зрителя.

      – Возможно, – сдержанно отозвался он.

      – Ей предлагали выгодные контракты за рубежом, но она отказалась.

      – Почему?

      – Характер у нее такой. Одно время она работала в одном московском агентстве моделью. Говорит, что это не для нее. В общем, не хотела. Предпочитала жить спокойно.

      – И почему же этот доктор наук ушел из клиники?

      – Поговаривали, что у него вышла ссора с заведующим отделением, где он работал. После этой ссоры работать им вместе было уже невозможно.

      Увлекшись разговором, Вера, кажется, позабыла о фотографии.

      – И где же сейчас работает это «научное светило»?

      – Насколько мне известно, он полностью отошел от науки и теперь трудится в какой-то бригаде паркетчиков, по-моему.

      – А как его зовут?

      – Дмитрий Степанович Шатров.

      Михаилу показалось, что он уже где-то слышал эту фамилию. Поднявшись, Чертанов достал из холодильника еще одну бутылку пива. Уверенно откупорил. Крышка, сделав сальто, улетела куда-то в угол комнаты. Следовало бы подобрать, но подниматься из-за стола не хотелось. Отпив глоток, Михаил вдруг обнаружил, что пиво совершенно горькое. Не с легкой горчинкой, какое он обычно предпочитал, а такое, что буквально разрывало носоглотку. Теперь оно уже не пойдет – настроение было отравлено.

      – Мне кажется, что я уже где-то слышал эту фамилию.

      – Он человек известный… Как все это ужасно!

      – Знаешь, что меня больше всего удивляет в этих убийствах? – негромко спросил Чертанов.

      – Что?

      – То, что преступники отрубали своим жертвам конечности…

      – Что ты имеешь в виду?

      – Этот разговор, конечно, не для стола. Но у Копыловой был отрублен палец. У Слободиной и третьей неизвестной девушки были обрублены уже правая и левая кисти. Я не удивлюсь, если в следующий раз у трупа не обнаружится головы.

      – Какой кошмар! – всплеснула руками Вера.

      – Ладно, пойдем спать, – поднялся из-за стола Чертанов. – Завтра утром мне нужно явиться на доклад к полковнику Крылову.