Имперская окраина. Василий Сахаров

стражи, сказал:

      – Слушай меня внимательно, чародей Койн. В паре километров от вас, за дорогой, прижали вашего государя. Его необходимо выручать. Понимаешь меня?

      – Да, – ответил Койн, машинально отмечая, что прозвучало слово «вашего», а не «нашего». – Но между нами и императором вражеские войска, а у нас нет резервов.

      – Я ваш резерв, – усмехнулся незнакомец, который был совершенно спокоен и уверен в себе, настолько, что невольно это чувство стало передаваться окружающим.

      – И что вы предлагаете?

      – Наступать. Сейчас я с вражеским отрядом разберусь, и двинемся вперёд. Как зовут командира синих гвардейцев?

      – Полковник Инча Чигораш. – Маг указал на полного усатого воина лет пятидесяти, который находился в центре готовых принять свой последний бой гвардейцев Синей Свиты императора Марка.

      – Хорошо, фамилия старая, будем надеяться, что потомок не хуже предков. Ты пока готовь своих магов, небольшую передышку я вам дам, а полковник обеспечит боевое охранение. На прорыв пойдём по стандартной схеме. На отдых вам десять минут. И это… – полуголый брюнет кивнул на узел под своими ногами, – присмотри за вещами.

      – Всё ясно. – Как младший старшему, Койн снова поклонился. – На отдых десять минут. За узлом пригляжу.

      Незнакомец направился к полковнику Чигорашу, а Койн посмотрел ему вслед, кинул косой взгляд на оставленный им треугольный сверток, от которого прямо-таки разило чем-то чужим и недобрым, и мысленно начал отдавать приказы сгрудившимся вокруг него магам и жрецам: «Принять эликсиры! У кого излишек, поделитесь с товарищами! Вскоре пойдём в атаку, императора спасать!»

      Его услышали. Началась суета, и Койн принял эликсир, который частично снял с него усталость и немного взбодрил. Снадобье он готовил сам, специально для себя, и оно подействовало именно так, как было нужно. Лёгкая минутная слабость. Головокружение. Рвотные позывы, а затем всё проходит, и он снова свеж и готов к бою. Маг опять закрыл глаза и оглядел щит, который держался без всякого вмешательства имперских чародеев. Он было задумался, кто же этот незнакомец. Однако мысль почему-то ускользнула от него, и Койн понял, что сейчас не хочет этого знать. Позже, возможно, он будет вспоминать этот день во всех, даже самых малейших деталях и анализировать его. Но это будет потом. Да и то только в том случае, если барон Койн переживёт битву и выберется из мясорубки под названием сражение за Верна-Юль.

      Тем временем республиканская пехота приближалась к позиции имперцев, а жрецы Неназываемого Подателя Всех Благ прекратили долбёжку магического щита и последовали за своими народными стражами. Вражеских воинов было не менее семи-восьми сотен, а служителей нового культа – около шести десятков. И они имели все шансы на то, чтобы быстро и без больших потерь уничтожить остверов. Но с имперцами был таинственный незнакомец, который после разговора с полковником Чигорашем, прикрывая свою неуместную на поле боя наготу, накинул на себя