Великосветская дама. Стефани Лоуренс

мне.

      Крукшэнк не нужно было просить дважды. Десять минут спустя все пожитки Джорджианы были упакованы. Пока Крукшэнк затягивала ремни сундука, Джорджиана уселась на его крышку, отрешенно покусывая ноготь и обдумывая план побега.

      – Знаешь, Крукерс, мне кажется, что выезжать надо на рассвете, а сейчас можно немного вздремнуть. Я останусь здесь, а ты спустись вниз и предупреди Бена. Чарльз, должно быть, уже спит беспробудным сном, так что мне ничто не грозит.

      Джорджиана ожидала возражений, но Крукшэнк лишь фыркнула и поднялась на ноги.

      – Вот уж что верно, то верно. Целый графин бренди он в себя влил, так что еще не скоро проснется.

      Ореховые глаза Джорджианы расширились от ужаса.

      – В самом деле? Боже мой! – Покачав ногами в воздухе, она спрыгнула на пол. – Что ж, тем лучше. Чем дольше он будет спать, тем дальше мы сможем уехать.

      Крукшэнк еще раз пренебрежительно фыркнула.

      – Думаете, он бросится в погоню?

      Джорджиана обеспокоенно нахмурилась:

      – Я правда не знаю. Он говорит, что является моим опекуном, хотя я и не понимаю, как такое возможно. – Она бросилась на кровать, одной рукой убирая упавшие на лоб золотистые локоны. – Все это так странно, – в замешательстве добавила девушка.

      Крукшэнк присела на краешек кровати и успокаивающим жестом потрепала Джорджиану по плечу.

      – Не тревожьтесь, мисс Джорджи. Мы с Беном позаботимся о вашей безопасности.

      Благодарно улыбнувшись, Джорджиана положила руку поверх крупной ладони горничной.

      – Да, конечно. Не знаю, что бы я делала без вас, моих преданных сторожей.

      Непреклонные черты лица Крукшэнк смягчились, когда она посмотрела своими поблекшими голубыми глазами в яркие ореховые глаза своей воспитанницы.

      – Что ж, милая, есть ли у вас какие-нибудь идеи о том, куда нам следует отправиться?

      Джорджиана тщательно обдумывала этот вопрос последние три дня, но так и не пришла ни к какому заключению. Однако тон ее голоса был решительным и твердым, когда она произнесла:

      – Ничего конкретного. Полагаю, самое лучшее, что я могу сделать, это предаться милости какой-нибудь живущей по соседству леди. Должен же кто-то в округе помнить папу или дядю Эрнеста. Ну, или мне хотя бы что-нибудь посоветуют.

      Крукшэнк поморщилась, но спорить не стала.

      – Незадолго до рассвета я вернусь вместе с Беном, который заберет сундук. А вы пока отдохните. Для одной ночи переживаний у вас было предостаточно.

      Джорджиана покорно позволила горничной надеть на себя ночную сорочку и легла в постель. Крукшэнк накрыла ее стеганым одеялом и заправила простыню под матрас, снова пренебрежительно фыркая.

      – Хотя этот дом и принадлежал некогда вашему деду, мисс, позволю себе заметить, что условия тут оставляют желать лучшего. – Бросив прощальный высокомерный взгляд на старенькое постельное белье, Крукшэнк, тяжело ступая, побрела к двери.

      – Я вас на всякий случай запру.

      На время избавившись от угрозы со стороны Чарльза и определив