Хроники Нарнии: последняя битва. Три повести. Клайв Стейплз Льюис

позволит… – начал Рипичип.

      – Нет! – очень твёрдо ответил король. – Даже не пытайся драться с ним. И если ты не дашь мне слово повиноваться, я прикажу связать тебя. Мы будем пристально за ним наблюдать, а как только рассветёт, спустимся на берег и сразимся с ним. Я поведу. Король Эдмунд пойдёт справа от меня, а лорд Дриниан – слева. Другого построения не будет. Часа через два рассветёт, а через час будет подана еда и оставшееся вино. И всё должно делаться бесшумно.

      – Может, он улетит, – с надеждой сказала Люси.

      – Это было бы хуже всего, – ответил Эдмунд, – потому что тогда мы не будем знать, где он. Если в комнате оса, я предпочитаю её видеть.

      Остаток ночи прошёл ужасно, и когда был готов завтрак, все, хоть и знали, что необходимо подкрепиться, ели без аппетита. И потянулись бесконечные минуты до рассвета, пока не начали щебетать птицы, а воздух не стал более холодным и сырым, как будто продолжалась ночь.

      – Пора, друзья! – наконец скомандовал Каспиан.

      Все поднялись, обнажили шпаги и построились плотной группой, причём Люси поставили в середину, а Рипичип сидел у неё на плече. Наступать было лучше, чем ждать, и каждый из них испытывал нежность ко всем остальным. Через минуту они двинулись, а когда подошли к опушке леса, стало совсем светло. На песке, словно огромная ящерица, или гибкий крокодил, или змея с ногами, лежал дракон, огромный, ужасный и сгорбленный. И вот, увидев их, дракон, вместо того чтобы подняться и дохнуть на них огнём и дымом, отступил, можно сказать – вразвалочку, на мелководье залива.

      – Что это он так качает головой? – удивился Эдмунд.

      – А теперь кивает, – сказал Каспиан.

      – И что-то течёт у него из глаз, – добавил Дриниан.

      – Разве вы не видите? – воскликнула Люси. – Он плачет. Это слёзы.

      – Я бы не доверял этому, госпожа, – предостерёг Дриниан. – Крокодилы тоже плачут, чтобы усыпить нашу бдительность.

      – Он покачал головой, когда вы говорили это, – заметил Эдмунд. – Как будто хотел сказать «нет». Посмотрите, вот опять.

      – Может, он понимает, о чём мы говорим? – предположила Люси.

      Дракон бешено закивал, а Рипичип соскользнул с плеча Люси, вышел вперёд и высоким пронзительным голосом спросил:

      – Дракон, ты понимаешь речь?

      Дракон кивнул.

      – И говорить можешь?

      Он отрицательно покачал головой.

      – В таком случае, – заключил Рипичип, – бессмысленно расспрашивать, что тебе нужно. Поклянись, что пришёл с дружескими намерениями, и мы тебя не тронем. Если согласен, подними над головой левую лапу.

      Дракон поднял лапу, но неуклюже, потому что она была опухшей и болела из-за золотого браслета.

      – Посмотрите, – заметила Люси, – у него что-то с лапой. Бедняга. Наверное, поэтому он и плачет. Может, он пришёл к нам, как лев к Андроклу, чтобы мы его вылечили?

      – Осторожнее, Люси, – предупредил Каспиан. – Это очень умный дракон – может и обмануть.

      Но