Академия наездников. Игрок. Зоя Анишкина

Перед глазами встали горящие ненавистью прозрачные голубые глаза. Правильно, девочка, ненавидь меня. Это гораздо лучше того чувства, что испытываю к тебе я с того момента, когда ты врезалась в меня в холле резиденции.

      – Учить, господа ректор и академик, учить.

      Старый дракон хмыкнул и отпил своего любимого напитка. Прищурился в блаженстве. Ну хоть кому-то хорошо. Хотя правильнее было бы сказать погребальный тост. Если бы Норберн не был такой гелидой…

      – А о чем вы говорили за завесой с моей внучкой? Перед тем как поставили первый в истории шести полисов блок дракону.

      Снисходительно уставился на ректора. Опять все сначала. Он будет делать вид, что ему не наплевать на нее, а я должен состроить подобострастное выражение лица. Но не в этот раз.

      – Это вас не касается.

      Монтесорри присвистнул. Ректор же налился красным цветом, как спелый торуз. Но сейчас было не до него. Хотелось выпроводить их поскорее и узнать, прав ли я оказался…

      – Бекойн, а не много ли вы берете на себя? Хранитель души – это почетно, вне сомнения, но это не значит, что можно игнорировать меня! Тем более когда дело касается моей внучки!

      Зло посмотрел на него. За столько лет так и не удалось разгадать, каков Сильвестр Академидис на самом деле. То он искренне ратовал за все происходящее в Академии, то безразлично относился к самому себе… Ну, в драконовой семейке каждый из пяти братьев не был прост. Хотя самый младший еще не безнадежен…

      – Ректор Академидис, вот я никак не пойму: то вы страстно желаете, чтобы Мими покинула Академию, то заботитесь о ее благополучии… В чем соль?

      Тот закатил глаза. Он не обязан передо мной отчитываться в этом вопросе, но все же… К удивлению, вместо него ответил академик Монтесорри. Еще одна темная лошадка в этом странном месте:

      – Магистр Бекойн, как друг Сильвестра скажу, что тема семьи для него весьма болезненна. Наверняка он сам еще не в курсе, как относиться к присутствию внучки здесь. Видите ли, он до сих пор не простил Элеоноре, что она так с ней поступила и ему запретила брать девочку под свое крыло.

      Ошарашенно смотрел на обоих мужчин. Интересное открытие. Ректор буркнул, нервно ерзая на стуле:

      – Ксавье, совсем не обязательно посвящать его во все мои семейные дрязги. Тем более что у Бекойна явно не отеческий интерес к Минерве.

      А вот это заявление смутило. Да так, что я перевел взгляд в небольшое окно. Там на фоне ночного неба будто бы мелькнула тень летящего дракона. Черного. Нахмурился… Но надежда на то, что Мими все-таки сморило в конце этого дня, не угасала.

      – Не отрицаешь… Ну что ж, все мы рано или поздно влюбляемся не в тех людей.

      Голос нашего многоуважаемого, себялюбивого и железного ректора дрогнул. С удивлением посмотрел на в момент постаревшего мужчину. Он невесело ухмыльнулся. Я же ответил тем же, добавив:

      – Я ее никогда не трону. Пусть лучше обратит внимание на Чейза. Парень явно к ней неравнодушен. Станут самой красивой и знаменитой парой игроков в футскай.

      Еще бы в голосе в последний