Кононов Варвар. Михаил Ахманов

его срастались, кровоподтеки рассасывались, и с каждой минутой его все больше клонило в дрему; он погружался в то состояние меж явью и сном, когда иллюзорные тени обрастают плотью, вторгаются в реальность, двигаются, шепчут, говорят… Надо лишь запомнить их слова, узреть и спрятать в памяти возникшие картины, чтоб описать потом увиденное и услышанное. Скажем, это…

* * *

      Ночь – вернее, предутренний час, когда над морем еще царит темнота, но звезды уже начинают гаснуть в бледнеющем небе, – выдалась у Дайомы беспокойной. Она стояла в холодном мрачном подземелье, сжимая свой волшебный талисман; лунный камень светился и сиял, бросая неяркие отблески на тело голема – уже вполне сформировавшееся, неотличимое от человеческого.

      Владычица острова вытянула руку, и световой лучик пробежал по векам застывшего на ложе существа, коснулся его губ и замер на груди – слева, где медленно стучало сердце.

      – Восстань, – прошептала женщина, и ее изумрудные глаза повелительно сверкнули, – восстань и произнеси слова покорности. Восстань и выслушай мои повеления!

      Исполин шевельнулся. Его огромное тело сгибалось еще с трудом, руки дрожали, челюсть отвисла, придав лицу странное выражение: казалось, он изумленно уставился куда-то вдаль, хотя перед ним была лишь глухая и темная стена камеры. Постепенно, с трудом ему удалось сесть, спустить ноги на пол, выпрямиться, придерживаясь ладонями о край ложа. Челюсти его сошлись с глухим лязгом, и лик выглядел теперь не удивленным, а сосредоточенно-мрачным. Сделав последнее усилие, голем встал, вытянулся во весь рост, покачиваясь и возвышаясь над своей госпожой на добрых две головы. Он был громаден – великан с бледно-серой кожей и выпуклыми рельефными мышцами.

      Веки его разошлись, уста разомкнулись.

      – Я-а… – произнес голем. – Я-ааа…

      – Ты – мой раб, – сказала Дайома. – Я – твоя госпожа.

      – Ты – моя госпожа, – покорно повторил исполин. – Я – твой раб.

      – Мой раб, нареченный Идрайном… Запомни, это твое имя.

      – Идрайн, госпожа. Я запомнил. Мое имя.

      – Оно тебе нравится?

      – Я не знаю. Я создан, чтобы выполнять приказы. Ты приказываешь, чтобы нравилось?

      – Нет. Только людям может нравиться или не нравиться нечто; ты же – не человек. Пока не человек.

      Голем молчал.

      – Хочешь узнать, почему ты не человек?

      – Ты приказываешь, чтобы я хотел?

      – Да.

      – Почему я не человек, госпожа моя?

      – Потому что ты не имеешь души. Хочешь обрести ее и стать человеком?

      – Ты приказываешь?

      – Да.

      – Я хочу обрести душу и стать человеком, – прошептали серые губы.

      – Хорошо! Пусть это будет твоей целью, главной целью: обрести душу и сделаться человеком. Я, твоя госпожа, обещаю: ты станешь человеком, если послужишь мне верно и преданно. Служить мне – твоя вторая цель, и, служа мне, ты будешь помнить о награде, которая тебя ожидает,