Меч в рукаве. Роман Глушков

у меня, как видите, нет.

      – Что такое из ряда вон выходящее случилось с вами в период… – Роберто перевернул лист с наброском и уточнил проставленную на обратной стороне дату. – …С ноября по январь девяносто …ого года? Не говорите, что не помните; этого просто не может быть.

      Разумеется, Мефодий помнил. Ту зиму, когда он учился на первом курсе университета, забыть было не так легко. Словно наваждение, словно муза вошла в его жизнь та голубоглазая ангелоподобная красавица с параллельного факультета. Впрочем, как выяснилось позже, «муза» эта любила посещать не только его одного, а бывало, что и нескольких таких за вечер. Потом почти полгода Мефодий приходил в себя от глубоких психологических ран, но и выводов о жизни за это время тоже сделал немало.

      – Безумные бури юношеских гормонов, – опустив глаза, проговорил Мефодий. – Первая серьезная любовь, первые серьезные разочарования. Все как у всех… Но как вы догадались?

      – Заметно по изменению характера ваших произведений, – не стал делать секрета Роберто. – Мрачнее палитра, другие выражения лиц героев, больше «черных» подробностей. Любой психолог скажет вам об этом.

      – Да, видимо, вы правы.

      – Но здесь не рядовая первая любовь. Не вздохи по ночам. Здесь что-то более суровое…

      Мефодий подумал: стоит ли говорить обо всех подробностях людям, которых он и знать-то толком не знает? Но раз уж те оказались настолько проницательны…

      – Я на полном серьезе хотел покончить с собой. Даже опасную бритву купил…

      Хотя о том, что он несколько раз садился в горячую ванну и подносил острое лезвие к своим едва различимым венам, Мефодий умолчал – это было уже чересчур личное. Однако…

      – И вы, безусловно, пытались проделать это? Причем не один раз? Я прав?

      – Да, правы, – вздохнул Мефодий и совсем сник – эти струны никто внутри его не задевал уже давным-давно.

      – Может, хватит? – обеспокоенно обратился Мигель к психологу. – Парню все-таки тяжело.

      Но Роберто не обратил на Мигеля никакого внимания и продолжал терзать болезненную для Мефодия тему:

      – И чем все закончилось? Что-то должно было случиться еще. Прошу вас, расскажите, это исключительно для вашей пользы.

      – Странные у вас правила при приеме на работу, – пробурчал Мефодий и, хотя давно должен был обидеться на такую бесцеремонность, тем не менее не обижался, чем вновь себя удивил. – Очень странные правила… Что у вас вообще за фирма такая?

      – Будьте добры, не отвлекайтесь, – тактично вернул его к теме Роберто. – Пожалуйста, ответьте на вопрос.

      – Вы знаете, сейчас это звучит смешно, но тогда… – Словно в подтверждение своих слов Мефодий кисло усмехнулся. – Я пребывал в таком заторможенном состоянии, что однажды на перекрестке меня сшиб грузовик. Я два месяца провалялся в гипсе. Но зато у меня появилось столько времени на раздумья, что в конце концов я понял: затея с самоубийством – такая ерунда…

      – Есть! Именно то, что надо! – вдруг встрепенулся