Почти высокие отношения. Арина Ларина

этим Лена была не согласна. Она считала, что любому мужчине будет приятно, если девушка им гордится и рассказывает о нем своим подругам. Но спорить с Карякиной по таким вопросам была равносильно попытке остановить скорый поезд, уцепившись снаружи за поручень.

      То ли весь предыдущий день Светка вместе с кавалером посвятили поеданию продуктов, то ли грязь на кухне она копила всю неделю специально для торжественного события, но факт оставался фактом: чай можно было пить только стоя, держа чашку на весу. Карякина никогда не отличалась особым чистоплюйством, но такого бедлама ее кухня еще не переживала.

      Лена начала мучительно соображать, надо ли реагировать на живописную картину разгрома или сделать вид, что это в порядке вещей. Ее мысли были прерваны тихим шуршанием за спиной и вежливым кхеканьем. Лена обернулась и оторопела: вряд ли у Светки гостили два кавалера одновременно, поэтому тщедушное создание, хилой соплей колыхавшееся в полумраке коридора, видимо, и было Вольдемаром, психологом, мужчиной-мечтой и очередной Светкиной любовью.

      – Здравствуйте, – с непередаваемой интонацией выдавила Лена. В этом приветствии было все: недоумение по поводу габаритов, веселье, вызванное наличием у карякинского возлюбленного обширной лысины, прикрытой начесом редких вьющихся волосенок, и жгучее сострадание к неразборчивой подруге, притащившей домой эту ошибку природы.

      Вольдемар между тем гордо прошествовал в кухню, церемонно поклонился и представился:

      – Вольдемар, для вас можно просто Волик.

      – Не будем фамильярничать, – тут же вклинилась в процедуру знакомства Карякина, возмущенно зыркнув на Лену.

      – Светочка, представь мне девушку, а то она так смущена, что сама вряд ли сможет. Я вас пугаю, дитя мое?

      Он окинул Лену орлиным взором мачо, привыкшего к легким победам. Это настолько не вязалось с его внешним видом, что она едва не прыснула. Вольдемар щеголял в махровом халате одного из предыдущих Светкиных бойфрендов, хоккеиста Василия. Поскольку Василий в карякинской квартире задержался аж на полгода, он слегка обустроил свой быт, украсив ванную дежурной мужской атрибутикой в виде всяческих гелей, пенок, двух угрожающе лохматых мочалок, похожих больше на мотки растрепанной пеньковой веревки, и купив именно этот огромный бордовый халат, для которого он не поленился испортить косяк, прибив туда крюк. Василий считал, что мужчина должен, придя домой, первым делом принять душ и остаток дня прожить в собственном халате. Поскольку от Лены требовалось высказывать мнение по всем Светкиным кавалерам, невзирая на то, что их мнения расходились с точностью до наоборот, Василий тоже был ей предъявлен к осмотру. Вспомнив, как халат смотрелся на шкафоподобном хоккеисте, она вздрогнула от очередной конвульсии внутреннего хохота и пробормотала:

      – Меня сложно напугать. Я при желании сама кого угодно так пугану, что никакой логопед потом не вылечит. А зовут меня Елена.

      – Очень приятно, – щелкнул голыми пятками Вольдемар. Его ступни терялись в универсальных