Парень из нашего города. Константин Симонов

rong> исчезает, а немедленно появляется голова Сергея.

      Сергей. Анна Ивановна!

      Анна Ивановна (вздрогнув). Да. Что вы? Вы с ума сошли! Вы упадете!

      Сергей. Ничего. Я на пожарной лестнице. Анна Ивановна! Вари нет?

      Анна Ивановна. Нет, нет еще. Слезьте, ради Бога!

      Сергей. Ну, я потом зайду.

      Анна Ивановна. Только уж, пожалуйста, с парадного.

      Сергей. Хорошо. (Скрывается.)

      Анна Ивановна (задумчиво). Увезет он Варвару. И глазом моргнуть не успеем. (Смотрит на карты.) Оттого и не сходится.

      Входят Аркадий и Женя.

      Аркадий. Здравствуйте, тетушка!

      Женя. Анна Ивановна, здравствуйте!

      Аркадий. Где наша сестра?

      Анна Ивановна. Не пришла еще.

      Аркадий. Где наш уважаемый двоюродный брат?

      Анна Ивановна. Петя опять пропал с утра. Он берет пример с тебя. Мне это надоело. Три раза подогревала тебе обед.

      Аркадий. Обед? Сейчас пообедаю. Хотя погодите, я ведь, кажется, уже обедал.

      Анна Ивановна. Где ты обедал?

      Аркадий. Вы не помните, где я обедал, Женечка?

      Женя. Вы, Аркадий Андреевич, обедали в клинике. И я с вами обедала.

      Аркадий. Верно. И я еще пиво опрокинул. (Анне Ивановне.) Оказывается, я обедал в клинике. Будем чай пить. Видите, Женечка, я вас не только подбирать препараты сюда вожу, а еще и чай пить. С вареньем. Вы любите варенье?

      Женя. Да. Вы меня уже раз сорок спрашивали об этом.

      Аркадий. Сорок раз? Вот видите, какой я заботливый. Тетя, дайте ей побольше варенья. В детстве все любят варенье.

      Анна Ивановна. А сегодня были пельмени.

      Аркадий. Были пельмени? Ужасно! Но я был занят.

      Анна Ивановна. Меня это не интересует.

      Аркадий. Вот видите, Женечка, меня в этом доме в грош не ставят ни тетя, ни сестра, и вообще никто. А я доцент. Ведь я доцент, Женечка?

      Женя. Анна Ивановна, Аркадий Андреевич правда был занят. У него сегодня была очень трудная операция.

      Анна Ивановна (значительно). А у меня тут была Любовь Сергеевна.

      Аркадий. Все равно, тетя, я не женюсь на вашей Любовь Сергеевне.

      Анна Ивановна. И очень глупо сделаешь.

      Аркадий. Может быть. Но жениться… Как, по-вашему, Женечка, жениться мне на Любовь Сергеевне?

      Женя. Не знаю.

      Аркадий. Как мой практикант и друг, вы могли бы в такую трудную минуту дать мне совет.

      Женя. Не знаю. Как хотите, Аркадий Андреевич.

      Аркадий. Нет, не женюсь. Она слишком красивая. А я видите какой? Нос – и вообще. Выйдет замуж, а потом скажет: будь благодарен. Не хочу я ей быть благодарным. Не женюсь. Верно, Женечка?

      Женя. Верно. Нос.

      Аркадий. Что – нос?

      Женя. Неважный у вас нос. Длинный.

      Аркадий. Ну вот видите, тетя. Все против моей женитьбы. Даже Женечка.

      Анна Ивановна. Ну, конечно, тебе чей угодно совет дороже моего. Ты бы еще у Сергея Ильича спросил совета.

      Аркадий. А что вы так сердито? Опять Сережка что-нибудь натворил?

      Анна Ивановна. Натворил? Нет, он просто сел вчера против Любовь Сергеевны и спросил ее, зачем она сюда ходит, все равно он не разрешит тебе на ней жениться.

      Аркадий. Так и сказал?

      Анна Ивановна. Так и сказал.

      Аркадий. Молодец! Вот что значит – друг!

      Анна Ивановна. Я боюсь, что скоро этот твой друг увезет из этого дома твою сестру.

      Аркадий. А что, разве есть какие-нибудь тревожные симптомы?

      Анна Ивановна. Не знаю, может быть, у вас так принято. Сегодня, чтобы спросить, дома ли она, он забрался в окно. Теперь, чтобы сделать предложение, он, должно быть, влезет через трубу, а чтобы жениться, он просто разберет стену и увезет Варвару. Бог знает что!

      Аркадий. А вы не делайте вид, что возмущены. В глубине души вам же все это правится.

      Анна Ивановна. Мне?

      Аркадий. Вам. Вас же самих в тысяча восемьсот девяносто восьмом году, когда вы были актрисой, гусар через окно похитил. Не спорьте, сами рассказывали. Видите, я даже год запомнил. И Сережка вам нравится. Он вам напоминает того гусара. Ну вот, вы даже покраснели.

      Анна Ивановна. Влезать в окно только для того, чтобы спросить, дома ли? Нет, я тревожусь