Мемуары графа де Рошфора. Гасьен де Сандр де Куртиль

ухода слуги он поприветствовал меня, а потом заявил, что я оскорбил его друга, очень достойного человека, что это оскорбление можно смыть лишь кровью, что меня ждут, а посему я должен прийти и привести с собой двух своих друзей.

      Из всего разговора проистекала лишь одна трудность – нужно было втянуть в ссору еще двух человек. Я не знал, на ком остановиться, и долго оставался в замешательстве, но потом вдруг подумал, что у меня есть два брата, которые, как и я, ощутили на себе благодеяния господина кардинала, и я решил не привлекать посторонних, так как речь шла о битве за его интересы. Я предупредил братьев, мы все вместе отправились в Булонский лес, который был местом для подобных встреч, там мы выхватили шпаги и стали драться. Сначала мой младший брат был ранен, но и он успел ранить и обезоружить своего противника. Я сделал то же с моим противником, и мы двое бросились на помощь нашему третьему брату, так как его противник проткнул его и он упал мертвым у его ног. Для братьев это был сигнал к отмщению, и кровь, лившаяся из раны младшего, нас не остановила, в результате этот человек стал просить пощады, когда мы на него навалились, но я счел, что не нужно оставлять его в живых.

      Так мы победили: у нас лишь один пал на поле боя, а у них все трое. Однако это оказалась не единственная наша потеря. Рана младшего брата тоже оказалась смертельной. Он сначала сопротивлялся силой своей молодости, и я даже был удивлен, когда он вдруг испустил дух у меня прямо на руках. Никогда мне не было так грустно. Я видел себя причиной смерти этих двух многообещающих мальчишек, которых я сам, если можно так выразиться, привел на бойню. Можно себе представить, что почувствовала моя мачеха при этом известии. И мне нечего было ей ответить. Я мог бы многое сказать в свое оправдание, но мне показалось, что лучше будет дать высказаться другим. Тем более что помимо этого несчастья, которое само по себе было немалым, было и еще одно, не дававшее мне покоя ни днем ни ночью.

* * *

      Хотя господин кардинал и был главной причиной нашего боя, дуэли были запрещены, и он не желал меня больше видеть, словно я был каким-то убийцей. Мне пришлось спрятаться, и мне рассказали, что меня повсюду ищут, чтобы передать в руки правосудия, и этим уже занимается господин генеральный прокурор. Ля Удиньер, остававшийся моим другом, первым предупредил меня об этом и сообщил, что господин кардинал так взбешен, что он даже не решился замолвить обо мне слово. Я тоже не стал его ни о чем просить, опасаясь, что Его Преосвященство догадается, что он виделся со мной. Мне подумалось, что полезнее будет, если он будет делать вид, что ничего обо мне не знает, а сам постарается проследить за обстановкой. Так продолжалось почти три месяца, что весьма долго для человека, вынужденного прятаться. При этом если у меня и были враги или, лучше сказать, завистники, то они не теряли зря времени, и невозможно даже представить, сколько всяких сказок они успели понарассказать обо мне господину кардиналу.

      Граф де Молеврье из Нормандии оказался из их числа, хотя я почитал его своим другом и даже