Туркестан. Николай Свечин

[24]. На полях копошились люди, что-то вывозили, что-то сажали…

      – Неужели они собирают урожай? – поразился Титус. – Ведь только начало июня!

      – Это же Туркестан! Пшеница уже вызрела. Ее как раз и убирают, а заместят рисом.

      – Почему не хлопком?

      – Самаркандская область менее других тронута хлопковой горячкой. Но ничего, дайте только время! Такие, как Христославников, и досюда доберутся!

      Наконец появилась чисто русская деревня из полсотни изб. Резные наличники, герань на окнах, в пыли гуляют куры-пеструшки. Только вдоль дороги течет арык, а из него пьет воду верблюд… Расторопный староста отвел начальство в дом Тупасова. Такого неухоженного жилища Лыков не видел со времен Сахалина. Там вышедшие с каторги на поселение строили себе избы «для правов». Наличие дома – обязательное условие, чтобы через десять лет получить возможность уехать на материк. Так и жили десять лет в собачьей конуре… Искатель «зеленого клина» тоже не утруждал себя домоводством. Грязь и запустение. К своему удивлению, Алексей увидел на стене игольчатую винтовку Карле.

      – Зачем она здесь? – спросил он у полицмейстера.

      – Согласно правилам, каждый русский поселенец обязан иметь дома ружье.

      – Для самообороны?

      – Для чего же еще? Туземцы нас не жалуют. Случаются и нападения, и убийства.

      – Но Карле такая неудобная! И в обращении, и вообще…

      – Карле неудобная? – обиделся капитан. – Это чем же, позвольте вас спросить? Мы с ней весь Туркестан покорили!

      – Когда делаешь прием «к ноге!», она иногда самопроизвольно выстреливает. И бумажные патроны теперь не найти.

      Полицмейстер осмотрел Лыкова с головы до ног, будто впервые увидел, и сказал:

      – Алексей Николаевич, я ведь давно за вами наблюдаю! Кто вы? На лесопромышленника не похожи. И вопросы всё такие задаете…

      – Просто я в молодости воевал с турками, и у нас линейные батальоны были вооружены этими винтовками.

      Скобеев успокоился и довольно умело обыскал избу. Как и ожидалось, ничего интересного при этом он не обнаружил. И троица поехала в злосчастный аул.

      Общество Кок-Узек Джизакского уезда Багданского участка Фисталитаусской волости насчитывало больше тысячи домов. Аул-аксакал, встретивший русских, напоминал барантача на пенсии. Со лба на щеку у него спускался след сабельного удара, а на правой руке недоставало двух пальцев. Староста отвел капитана в сторону и что-то ему сказал. Иван Осипович встрепенулся, как строевой конь при сигнале «поход».

      – Господа! Здешние джигиты отыскали, где прячется убийца. – сообщил он спутникам. – Я же говорил, что местные все знают! Головорез скрывается в курганче возле пересохшего арыка. Курганча – это вроде нашего выселка или хутора. Двадцать верст отсюда. Поехали!

      – Почему не вызвать солдат? – осторожно спросил Лыков.

      Полицмейстер довольно ухмыльнулся:

      – Вот теперь я верю, что вы лесопромышленник! Испугались?