Обесчещенная. Дон Нигро

      ТАРКВИН[2]

      Декорация:

      Время настоящее, или около того. Одна простая декорация включает несколько мест одновременно: дом ЛУКРЕЦИИ, ее сад, квартиру ТАРКВИНА, кладбище и некое место в неназываемой другой стране несколькими месяцами раньше. У сцены справа маленький деревянный стол с вазой красных роз. Справа кровать. У сцены слева деревянный стол со стульями. У сцены по центру свечение, словно от тлеющих углей костра. В глубине слева от центра некое подобие сада. Все должно быть максимально просто. Актеры легко переходят из одного временного пространства в другое, часто лишь переключив внимание на другого актера. Нет изменений в декорации, как и нет разрывов в действии.

      (Свет падает на ЛУКРЕЦИЮ, сидящую на кровати. ТАРКВИН сидит за столом у сцены слева. КОЛЛ стоит справа от центра, смотрит на ЛУКРЕЦИЮ, которая смотрит на ТАРКВИНА).

      ЛУКРЕЦИЯ. Розы в холле. Раскаленные угли в темноте. Дыхание прерывистое. Щеки горящие. Его руки на моей талии. Он раздевает меня, его губы на моих грудях. Я слышу биение его сердца. Эти деяния темноты. Эти особые потребности. Никаких извинений. Обладание – это иллюзия. Любовь всегда двойственная.

      КОЛЛ. Что такое? Что-то не так? Что-то не так. Что именно? Ты не такая, как всегда.

      ЛУКРЕЦИЯ. Все не такие. Все возвращаются другими, и все, к кому они возвращаются, тоже другие. Нельзя дважды войти в одну и ту же женщину.

      КОЛЛ. И что это означает?

      ЛУКРЕЦИЯ. Ты спрашиваешь меня, что я означаю? Ты никогда не спрашивал, что я означаю.

      КОЛЛ. Что-то с тобой случилось. Что случилось?

      ЛУКРЕЦИЯ. Он говорил с тобой обо мне?

      КОЛЛ. Кто?

      ЛУКРЕЦИЯ. Твой друг. Он говорил с тобой обо мне.

      КОЛЛ. Какой друг?

      ЛУКРЕЦИЯ. Друг, которого ты послал ко мне.

      КОЛЛ. О ком ты говоришь?

      ЛУКРЕЦИЯ. Я не хочу называть его имени.

      КОЛЛ. Чьего имени?

      ЛУКРЕЦИЯ. Тарквин. Его зовут Джон Тарквин. Во всяком случае, он сказал, что его так зовут.

      КОЛЛ. Ты знаешь Джона Тарквина?

      ЛУКРЕЦИЯ. Он – твой друг, так?

      КОЛЛ. Мы работали вместе.

      ЛУКРЕЦИЯ. На войне.

      КОЛЛ. Да. На войне.

      ЛУКРЕЦИЯ. Вы работали вместе на войне.

      КОЛЛ. Откуда ты его знаешь?

      ЛУКРЕЦИЯ. Однажды я открыла дверь, а на пороге стоял он.

      КОЛЛ. Джон Тарквин был здесь? В этом доме?

      ЛУКРЕЦИЯ. Ты не знал?

      КОЛЛ. Почему Джон Тарквин оказался здесь?

      ЛУКРЕЦИЯ. Ты попросил его прийти и повидаться со мной.

      КОЛЛ. Это сказал тебе он?

      ЛУКРЕЦИЯ. Ты не просил?

      КОЛЛ. Думаю, что нет.

      ЛУКРЕЦИЯ. Ты думаешь, что нет?

      КОЛЛ. Да.

      ЛУКРЕЦИЯ. Но полностью не уверен?

      КОЛЛ. Думаю, я бы это помнил. Да, наверняка помнил бы. Что он здесь делал?

      ЛУКРЕЦИЯ. Он обещал тебе.

      ТАРКВИН. Я обещал ему, что приеду и повидаюсь с тобой. Он просил об этом так настойчиво, что у меня возникла мысль, а не потребует ли он от меня вскрыть вену и поклясться кровью. Похоже, для него это было действительно важно. Вот и я и приехал.

      ЛУКРЕЦИЯ (встает с кровати и делает шаг или два к ТАРКВИНУ, тогда как КОЛЛ остается на месте, наблюдает и слушает). Как он? У него все хорошо?

      ТАРКВИН. Никому там нехорошо. Он тоскует по тебе.

      ЛУКРЕЦИЯ. Он тебе это сказал? Он говорил с тобой обо мне?

      ТАРКВИН. С наступлением темноты он редко говорил о чем-то еще.

      ЛУКРЕЦИЯ. Правда? Это странно.

      ТАРКВИН. Почему странно?

      ЛУКРЕЦИЯ. Потому здесь он практически ничего не говорил.

      ТАРКВИН. Там все иначе. Другое место. Альтернативная реальность, в которой люди едят собак.

      ЛУКРЕЦИЯ. Я практически не получаю от него вестей. Это так трудно, ждать. Ничего не слышать. Томиться в тюрьме собственного воображения. Почему он говорил обо мне с тобой в темноте каждую ночь, но никогда не писал и не звонил мне? Почему он никогда не звонил?

      ТАРКВИН. В сложных обстоятельствах личное общение запрещено.

      ЛУКРЕЦИЯ. Каких обстоятельствах?

      ТАРКВИН. Сложных.

      ЛУКРЕЦИЯ. Почему личное общение запрещено?

      ТАРКВИН. Обеспечение секретности.

      ЛУКРЕЦИЯ. Какой секретности? И что вы вообще делаете?

      ТАРКВИН. Что я делаю?

      ЛУКРЕЦИЯ. Что вы с Коллом делаете в той альтернативной реальности, где люди едят собак?

      ТАРКВИН. Ты не знаешь, что он делает?

      ЛУКРЕЦИЯ. Он не говорит со мной. Похоже, только с тобой. В темноте.

      ТАРКВИН. Я делаю то же, что и он. Только чуть более успешно.

      ЛУКРЕЦИЯ.

2

Коллатин и Тарквиний, соответственно, у Шекспира.