Фанера над Парижем. Людмила Милевская

грозило, никакой опасности.

      – Если вы сделаете ко мне хоть один шаг, я разобьюсь вдребезги, – компетентно заверила их я, имея в виду ветхость карниза.

      Они же подумали черт-те что.

      – Не надо, – истерично воскликнул тот, что пытался зайти слева.

      «Самой не хотелось бы», – подумала я, но даром трепать языком не стала.

      Глянула вниз: пожарная машина разворачивается к стене дома.

      – С вами сейчас будет разговаривать психолог, – с невыразимой нежностью сообщил второй мужик, который собирался зайти справа.

      Симпатичный, между прочим, парень, и в моем вкусе. Я даже пококетничать с ним рискнула бы, когда бы он не был так сильно похож на моего мужа. Мерзавец Женька: я разобьюсь, а он приведет в мой дом молодую!

      – На кой черт мне ваш психолог? – психанула я. – Мне не о душе думать надо, а о теле.

      – Мы сделаем все, что вы пожелаете, – заверил похожий на мужа. – Удовлетворим все ваши желания, только оставайтесь на месте.

      Я посмотрела на него с невыразимым скептицизмом. Чем он там собирается меня удовлетворять, этот идиот? И, главное, кого? Меня? Женщину, видавшую виды? Женщину с моим опытом? До того момента, как нам встретиться, он узнал о жизни меньше, чем я забыла. Единственное, что он может сделать, это окончательно развалить карниз. Господи, до чего же жить хочется! Просто напасть какая-то!

      Пожарная машина зачем-то начала отъезжать от дома, что я мысленно совсем не одобрила и даже выругалась втайне от всех. Однако вскоре машина вернулась на прежнее место, совершив замысловатый маневр.

      – У меня рука от напряжения отваливается! – громко пожаловалась я.

      – Держитесь второй, – посоветовал мне кто-то снизу.

      – Вторая занята, – пояснила я, с удивлением обнаруживая, что судорожно сжимаю в ладони… сотовый телефон.

      Моя тяга к информации порой изумляет даже меня.

      – Выбросите телефон и держитесь крепче за выступ, – крикнул мне тот, который ласковый. Я возмутилась:

      – Ага, умный какой! Выбрось ему телефон! Цену его знаешь?

      Как бы занимательна ни была эта тема, развернуть ее не удалось, – мой сотовый зазвонил. Я прижала его к уху и услышала раздраженный голос Тамарки.

      – Мама, ты невозможная! – закричала она. – Куда ты пропала?!

      Опа! Куда я пропала! Разве по телевизору меня еще не показывают? Съемочные группы в подобных случаях прибывают раньше спасателей.

      Во мне проснулась гордость, а с гордостью и скромность.

      – Тома, ты чуть-чуть не вовремя, – попыталась смущенно объяснить я, но наглая Тамарка и слушать меня не стала.

      – Я всегда не вовремя, – возмутилась она. – И ты всегда при делах и, как правило, глупостями занимаешься.

      «Здесь она права», – мысленно согласилась я, но вслух тоже возмутилась.

      – Тома! – завопила я. – Смерти моей жаждешь?

      – Не вздумайте прыгать! – взревел кто-то снизу.

      – Сейчас с вами будет говорить психолог, – нервно пообещал из окна ласковый.

      Пожарная