Паук приглашает на танец. Варя Медная и Алена Савченкова

вернуться обратно в экипаж и отбыть восвояси. Но я тут же отбросила её, да и в любом случае было уже поздно: в холле послышались шаги, а через секунду дверь распахнулась, явив высокого старика.

      Надменный взгляд, которым он меня одарил, бравая выправка, а, главное, маниакально выглаженная форма указывали на дворецкого. Волосы пожилого джентльмена были совершенно белыми, без единого намека на былой цвет, словно он только что сунул голову в мешок с мукой.

      – Мисс Аэнора Кармель?

      –Да, сэр, – пискнула я.

      Ещё с минуту старик рассматривал меня своими бледными, похожими на грязную речную воду глазами, видимо, раздумывая, не захлопнуть ли дверь перед моим носом, и наконец посторонился.

      – Добро пожаловать в Ашерраден.

      Я подхватила свой саквояж и скользнула внутрь. Створка за моей спиной закрылась со звуком захлопнувшейся ловушки.

      Глава 1

      Мальчишка лакей тут же бросился ко мне, чтобы принять поклажу.

      – Остальные вещи прибудут позже, мисс? Ярик, – дворецкий указал на мальчишку, – заберёт их завтра на станции.

      – Благодарю, сэр, но весь багаж при мне.

      Белесые брови взлетели вверх, явно свидетельствуя, что мой авторитет в его глазах упал ещё ниже.

      – И вам хватит этого, – пренебрежительный кивок в сторону моего потертого саквояжа, – чтобы учить детей его сиятельства всем необходимым премудростям?

      – Несомненно, сэр.

      – Что ж, тогда у вас ещё есть время, чтобы обустроиться и привести себя в порядок. Ужин начинается ровно в восемь. Ярик, проводи мисс Кармель в её комнату.

      – Да, мистер Бернис.

      Мальчишка зачастил вверх по лестнице, и я поспешила за ним.

      – Мистер Бернис не так страшен, как кажется на первый взгляд, мисс Кармель, просто строг. Любит, чтобы всё было на своих местах, потому что человек принадлежит месту, как он любит повторять, а не место человеку. Ну, то есть это, конечно, не касается высокородных господ, которые никому не принадлежат, кроме самих себя и нашего Императорского Величества.

      Пока мальчишка тараторил, я активно крутила головой, но парадная лестница и лабиринты коридоров, по которым меня вели, были освещены столь скудно, что это наталкивало на мысль о глазной болезни хозяев, либо же их чрезмерной экономии. А для успешного выполнения дела, ради которого я сюда прибыла, мне требовалось как можно скорее изучить каждый закуток замка, каждый угол и щель величиною с горошину. Тяжёлый канделябр, который нёс в руках Ярик, освещал лишь ограниченную область вокруг нас. Шесть огоньков на витом латунном основании попеременно выхватывали из темноты то резные дубовые перила, то портреты в основательных рамах, то закрытые двери по обе стороны от нас. В замке стояла полная тишина.

      Наконец, показался коридор третьего этажа.

      – Ты не против, Ярик?

      Я нагнулась и легонько коснулась дорожки. Серебристо-синие струи растеклись от моих пальцев по ковровому узору, понеслись вперёд, переплетаясь и освещая нам путь. Под ногами расцвела пышная мерцающая лоза.

      – Ух ты!

      Признаться, его искреннее восхищение польстило. Простейшая вещь, а мальчишка смотрит на меня так, будто я только что превратила солнце в прикроватный ночник.

      Он нагнулся и потянулся к ближайшему переливающемуся лазурью завитку, но в последний момент отдёрнул пальцы и неуверенно поглядел на меня.

      – Не бойся, это свет, а не пламя, ты не обожжёшься, – догадалась я о его опасениях.

      Мальчишка радостно потыкал ковёр и присвистнул.

      – А меня вы бы… – Он тут же осекся и сконфуженно умолк.

      Нетрудно было додумать вопрос и понять причину смущения, но помочь ему я, увы, ничем не могла. Кастовость нашего общества несправедлива. Как и сама жизнь в целом.

      – Вот мы и на месте, – преувеличенно бодро возвестил мой провожатый немного погодя и распахнул неприметную дверь.

      Прежде чем войти, я осторожно затушила туфелькой голубые струи.

      В комнате уютно трещал камин, а на стене горел светильник. К тому же, наконец, выглянула луна, упорно прятавшаяся за тучами всю мою дорогу до замка, так что можно было беспрепятственно осмотреть место, в котором предстояло пробыть до тех пор, пока не сделаю то, за чем приехала, либо же пока меня не поймают… Но я уже дала себе обещание не думать о возможных последствиях.

      Стены комнаты покрывало светло-кремовое полотно в мелкий синий цветочек, с потолка свешивалась люстра в виде полногрудой морской девы, трубящей в рог (не иначе, как оберег от злых духов), а брошенный перед камином коврик своей повышенной ворсистостью смутно напоминал длинношерстную борзую. Из мебели имелась узкая деревянная кровать наподобие той, что была в интернате, круглый столик, ширма и ореховый комод, над которым висело зеркало. Единственное окно располагалось в каменной нише за тяжёлыми бархатными занавесками, оканчивавшимися золотыми кисточками.

      На пару секунд одолела оторопь: