Охотники до чужих денежек. Галина Романова

стулья с никелированными ножками. Обеденный круглый стол со стульями. Все как будто бы обычное. Наверное...

      – Шикарно живешь, сиротка, – еле слышно вымолвил Данила и, переступив порог кухни, двинул к стойке. – Можно бокал вина?

      Эльмира фыркнула возмущенно, но комментировать наглость соседа не решилась. Кто его знает, что у него на уме? Может, он на самом деле с криминалитетом дружбу водит. Не резон ей, живущей одной в такой большой квартире, на рожон лезть и вызывать неудовольствие таких опасных парней, как Данила. А в том, что Данила опасен, она почти уже и не сомневалась. Вернее, стал опасным. И стал, судя по всему, совсем недавно. Разве же позволил бы он себе подобную вольность по отношению к ней в прежние-то времена? Три «ха-ха»! Прежде, встречаясь с ней у лифта или на лестнице, когда подъемное устройство отказывалось служить, Данила старался слиться со стеной и сделаться как можно незаметнее, а сейчас...

      – Красное, белое? – угрюмо поинтересовалась девушка, открывая дверцы бара.

      – Мне все равно, – последовал ответ, в котором она почти не сомневалась. Станет он выбирать – как же, если от него самогонкой за версту воняло совсем не так давно...

      Эльмира достала фужер, наполнила его до краев и молча поставила его перед гостем.

      – Пей! Пей и уходи!

      – А что так? – Парень исподлобья уставился на нее, хватая тонкую ножку бокала узловатыми пальцами.

      – У меня дела, – коротко отрезала девушка и уселась на высокий стул напротив соседа. – Важные...

      – Ага... – Данила пригубил вино в бокале и, сделав глоток, вновь поставил его на стойку. – За кем следим?

      Она сделала глубокий вдох, округлила глаза, покрутила головой, возмущенная поведением обнаглевшего донельзя гостя, и лишь затем с шумом выдохнула.

      – Понял, – хмыкнул он коротко. Поставил локти на стойку. Сцепил пальцы в замок и уложил свой подбородок на них так, что большая часть его лица оказалась скрытой от глаз хозяйки. Он помолчал несколько мгновений и вдруг глухим голосом позвал: – Эмма... Эльмира, посмотри на меня...

      Девушка повернула к нему лицо, склонила головку чуть набок и не без раздражения молвила:

      – Ну что? Что такого я увижу нового для себя?

      – А ты меня прежде видела? – казалось, удивился он.

      – Слушай, Данила... – Девушка замолчала ненадолго, усиленно соображая, под каким бы предлогом попросить гостя покинуть ее квартиру. – Не мог бы ты...

      – Сейчас уйду. – Он снова пригубил вино, не переставая при этом пристально вглядываться в ее лицо. – Красивая ты, Эльмира. И имя у тебя красивое. Оно тебе очень подходит.

      – Да? И какое же из них больше? Меня и Эмкой кличут, и Элкой. Папа Мирой звал. – Голос ее предательски дрогнул.

      – Нет, мне больше нравится Эльмира. Оно такое... недоступное, холодное... Как ты...

      Так, только этого ей сейчас и не хватало! Романтический настрой бывшего воина «горячей точки» ее совершенно не волновал. Ни к чему ей осложнения подобного рода. Да еще при такой-то его мамочке...

      –