Рассказка о Лисёнке и королеве шуршариков. Михаил Мазель

пришла осень и бульвары оделись жёлтым шелестящим под ногами нарядом. Город затаился, как привык это делать уже давно и повторял из года в год, в тот странный момент, когда одним мановением кисти Волшебника, будто в детской магической раскраске, цвета сменились с зелёного на жёлтый.

      Город затаился и ждал, и сам не знал, чего он ждёт. Скорее всего он ждал чуда, ведь не имеет смысла ждать чего-то другого. А ждать чуда – что может быть прекрасней. Именно ждать, потому, что когда оно, наконец, свершается, не остаётся ничего другого, как ждать нового, ведь иначе теряется смысл жизни. Хотя можно, конечно, и свершать чудеса. Собственно, наша маленькая история именно об этом.

      Глава 2

      Ты кто? – спросил я её, стараясь вкладывать в голос как можно больше тепла и ласки. Октябрьское солнце старательно помогало мне в этом, но ему явно уже не хватало запасов, накопленных в уходящем году. Значит, вся ответственность за раздачу тепла возлагалась на меня одного. Хотя, кто мне сказал, что ей было холодно? Это божественное создание само могло обогреть кого угодно. Чтобы понять, а вернее, почувствовать последнее, не нужно было быть ни семи, ни даже восьми пядей во лбу.

      Она стояла, утопая по колени в свежеопавших листьях…

      …Мой любимый бульвар уже несколько дней напоминал шуршащий ручей, золотящийся чешуёй, чистоту которой только иногда нарушали багряные кленовые вкрапления, видимо, принесенные с соседних улиц озорным вечерним ветерком.

      Собственно, если быть до конца откровенным, это был не просто мой любимый бульвар. Иногда мне казалось, что я составляю с ним одно целое, хотя я и не смел добавлять к моему ощущению слово «самый». Я, вообще, очень осторожно отношусь к слову «самый». Ведь всё, что нас окружает, так неустойчиво, что порой, проходя по изученной до последней трещинки и выбоине дороге, мы не знаем, что нас поджидает за знакомым поворотом. Иногда случайный шаг в сторону позволяет нам взглянуть на что-то до боли привычное под совсем неожиданным углом и выкрикнуть: – «Боже мой, как я мог столько лет не замечать этой красоты!»

      Я всегда жил в ожидании такого шага, поэтому и относился с опаской к слову «самый». Поэтому у меня всегда было много любимых книг и песен, фильмов и актёров, переулков и бульваров. У меня не было только любимой… Может быть и потому, что любимая-то как раз должна быть «самой-пресамой»… И каждый раз, делая шаг за поворот, я ждал её. И каждый раз я проходил по знакомому с детства бульвару в надежде, что случайный шаг, поможет мне бросить именно тот случайный взгляд на скрытое от меня место пространства, где ждёт меня именно она…

      Я плыл по бульвару как усталый баркас, возвращавшийся в родной порт. Листья, почему-то неубранные, шептались о чём-то у меня под ногами. Мне казалось, что они читали мои мысли и передавали их по цепочке друг другу, сочувственно вздыхая:

      – Вы слышали, он опять не нашёл того, что искал?

      – Как не нашёл?

      – Ведь он так давно ищет?

      – Ведь он так искренне верит, а те, кто верят, в конце-концов находят!

      – Да,