Враги по оружию. Виктор Глумов

с автоматами, еще двое прохаживались вдоль ряда пленных. Диких было человек тридцать. Возле офицера семенил коротконогий пузатый доносчик – Вымя. Феня стоял на коленях между автоматчиками и вытирал расквашенный нос.

      – Где мятежники? – спросил Лекс, шагнув к офицеру.

      – Прочесываем деревню, – бесстрастно ответил Ашер и ткнул прикладом Феню, пытавшегося встать с колен.

      Лекс схватил доносчика за грудки, встряхнул:

      – Наврал нам, паскуда?!

      Вымя втянул плешивую голову в плечи, выпучил белесые глаза и затрясся:

      – Я н-не знаю, н-не знаю, где они прячутся! Н-не знаю! Я все сказал, что знал!

      Подоспевший сержант Рик, пожилой мужчина из диких, схватил за волосы первую попавшуюся девчонку, швырнул в пыль и прицелился ей в висок.

      – Где мятежники?

      Девчонка заскулила, закрыла лицо руками.

      – Считаю до трех, – проговорил он. – Если не ответите, я вышибу ей мозги. И раз, и два…

      Все, даже тощая баба, похожая на высушенную рыбу, поняли, что он не шутит. Баба закричала:

      – Пощадите! Скажу! Все скажу!

      Феня выругался и сплюнул – тягучая слюна, смешанная с кровью, повисла на подбородке. Девчонка попыталась уползти к домам, но Рик пнул ее, и она распласталась на земле. Баба, по-видимому мать, указала на железные пластины ограждения:

      – Там убежище…

      Тотчас односельчане отшатнулись от нее, как от зачумленной. Женщина всхлипнула и, будто молясь, сложила руки на груди.

      – Проверить! – Лекс стволом автомата указал на ограду.

      Бойцы подчинились. Со скрежетом отошла крайняя пластина, и Рик воскликнул:

      – Вот они! А ну на выход, свиньи!

      Их было человек двадцать: молодые женщины семенили гуськом, прижимая к себе скулящих детей. Тонкая, как тростинка, девушка с младенцем на руках рухнула на колени и запричитала, пытаясь схватить Рика за руку:

      – Отпустите нас… мы не виноваты…

      Рик скривился и оттолкнул ее.

      – Да будьте же людьми! – перешла она на крик.

      Стройная брюнетка, замыкающая шествие, споткнулась, откатилась в сторону – в ее руке блеснул кинжал. Ударить Рика она не успела – ее прошила автоматная очередь.

      На выстрелы прибежали люди Ашера, выстроились напротив пленных. Судьба их ждала незавидная: мужчин и баб, потерявших товарный вид, было приказано пустить в расход, молодых женщин отобрать, чтобы продать подороже на Мосту, на невольничьем рынке, как и детей.

      Ашер ткнул автоматом в двух старух, кивком указал им направо. Ничего не подозревающие бабы подчинились.

      – Вы обвиняетесь в предательстве, – огласил приговор Ашер, прохаживаясь перед пленными мужиками. Подождал, пока рядовые прицелятся, и рявкнул: – И приговариваетесь к расстрелу. Готовься… Целься… Огонь!

      Рука Лекса не дрогнула, когда он нажал на спусковой крючок. Эти люди пошли против порядка. Если сегодня дать слабину, завтра другие последуют их примеру.

      Грохот