Дорога оружия. Виктор Ночкин

сунулась наружу, но, разглядев в комнате остроконечный капюшон призренца, так же шустро спряталась обратно.

      – Вылазь давай, – велел Игнаш.

      Девчонка покорно выбралась из темного угла. Призренец окинул ее оценивающим взглядом, спросил:

      – Сирота? Беспризорная?

      Девчонка тут же спряталась за Ржавого и вцепилась в его куртку. Теперь она уже не пыталась в карман влезть, Мажуга видел: испугалась по-настоящему.

      – Нет, – ответил спокойно, – она со мной. Моя, стало быть.

      Тощая, как обглоданная косточка, чернявая бродяжка вовсе не походила на кряжистого, широкого в кости рыжего Мажугу, но призренец не стал спорить и обернулся к Самохе. Тот был начальством, а в присутствии начальства остальные казались призренцу не заслуживающими внимания.

      – Мне сказали, покража у вас в цеху была?

      Самоха поглядел поверх плеча призренца на Ржавого, тот кивнул.

      – Точно, украли вот это вот, – управленец указал на мешок Харитона. – Я своих послал поймать вора. Поймали? А, Курчан?

      – Так застрелил я его. Он тоже палил, меня подранил. – Оправдываясь, молодой потрогал свежую царапину на скуле.

      – Живым надо было брать! – Самоха попытался изобразить недовольство, но на самом деле в его голосе так и сквозило облегчение – очень уж ему было невыгодно, чтоб призренцы допрашивали Харитона. А с мертвого спросу нет. – Ну, хорошо, что монеты возвернули. Щас я перечту, опись сделаю.

      – Этот сказал, – призренец ткнул пальцем за спину, туда, где стояли Мажуга с девчонкой, – ваш вор еще кого-то убил.

      Мажуга перехватил взгляд Самохи и снова кивнул.

      – Вот у него и спрашивай, раз он сказал. – Управленец тяжело опустился на стул. Все-таки он был пьян, хоть и старался держаться. – Ржавый, кого убили-то?

      Самохе не хотелось, чтобы призренцы пронюхали про смерть Востряка, он поначалу решил, что сыскарь говорил об этом.

      Мажуга подошел к столу. Воровку он волочил за собой, та упиралась, очень не хотелось ей приближаться к призренцу.

      – Насчет убийства проверить нужно. Я сейчас как раз отправляюсь.

      – Я с тобой, – решил призренец.

      – Курчан, ступай с ними, – приказал Самоха, – потом мне обскажешь, шо там да как.

      Призренец сказал, что встретит своих у входа, и вышел. Тут толстяк, снова ощутив себя хозяином положения, перевел дух и зашипел:

      – Игнаш, ты чего творишь? Какое убийство? Зачем ты?

      – Самоха, не дури. Я призренцев отсюда уведу, для того и сказал. То ли было убийство, то ли нет – это моя забота, что я им показывать стану. Ты же за время, пока мы в отлучке, Птаху вынеси, сопляков мертвых… – (В этом месте девчонка всхлипнула.) – В общем, бросай пить и займись делом. Прибери тут всё, порядок наведи. Ну, разумеешь?

      – А, это да, это ты хорошо придумал, Игнаш… Ладно, ступайте, ступайте, уберите призренцев из управы… Ох-х-х… Завертелись дела, завертелись…

      Когда вышли в коридор, девчонка тут же принялась