Прощай и люби меня. Юлия Николаева

Женька к нашей с Петренко дружбе относился с прохладцей, не очень понимая, на чем она держится. Я тоже не понимала, потому и ему объяснить не могла, однако за прошедший месяц мы с Ярославом пару раз пили кофе. Немного посмотрев на телефон, я все же сняла трубку и сказала:

      – Я очень занята. У тебя что-то важное?

      – Конечно, – усмехнулся он, – прямо сейчас сижу в кафе, наблюдая за одной женщиной, не мог тебе об этом не сообщить.

      – Что за женщина?

      – А ты поверни голову направо.

      Повернув, я увидела в кафе на другой стороне дороги улыбающегося Петренко.

      – Может, выпьем кофе за счастливую случайность?

      Прикинув, я решила, что лишние двадцать минут роли не сыграют, и направилась к переходу.

      – Выглядишь отлично, – поприветствовал меня Ярослав, впрочем, последние две встречи он тоже начинал с этой фразы, добавляя, что любовь красит людей. Я уселась напротив, официантка поставила передо мной кофе.

      – Готовишься к дню рождения любимого? – кивнул он на мою прическу, я кивнула в ответ. – По-моему, ты уже сделала ему шикарный подарок.

      – То есть? – насторожилась я, глядя на него поверх кружки.

      – Я о вчерашнем событии. Костюм медсестры? Анечка, умеешь ты удивить даже такого опытного мужчину, как я.

      Я закатила глаза, невольно заливаясь краской.

      – Как ты узнал вообще?

      – Все так же. Женькин парнишка шепнул моему по знакомству, тот поделился с другим, а уж другой рассказал мне. Все под впечатлением и не могут спать спокойно.

      – И это мужчины, – хмыкнула я.

      – А то, такую красоту увидели. Миронов поди тоже теперь грезит наяву. Как у вас с ним?

      Я пожала плечами.

      – Мы не особенно общаемся. За этот месяц ни разу и не виделись. Настроен он, конечно, доброжелательно, но…

      – Ясно. А что за дама с ним была?

      – Какая-то знакомая. Журналистка из Москвы.

      Ярослав немного покивал, глядя перед собой, потом откинулся на сиденье и посмотрел в окно, в задумчивости потирая подбородок.

      – И тебя ничего не смущает? – повернулся он ко мне, я нахмурилась. – Я вполне допускаю мысль о том, что любящий отец заехал поздравить сына в день рождения. Но без предупреждения, да еще с какой-то дамой…

      – К чему ты клонишь?

      – Только к тому, что случайности с Мироновым происходят не так часто, и большинство из них – продуманные им самим.

      – Ты считаешь, – протянула я, – он пришел не просто так, а с какой-то целью?

      Ярослав пожал плечами и, выпрямившись, сделал глоток.

      – Проверить не мешало бы. Любви к тебе он не испытывает априори, и только сынок удерживает Миронова оттого, чтобы не оттяпать тебе голову в темном переулке.

      – Но чем ему поможет журналистка?

      – Как знать, что она за птица. И как знать, что мог задумать Миронов.

      – Ты меня запугиваешь.

      – Я просто хочу сказать, будь осторожна, – Петренко нагнулся ко мне, опершись о локти, – глупо надеяться,