Прощай и люби меня. Юлия Николаева

снесена перегородка, так что кухня вышла просторная, со столовой. В квартире сделан евроремонт и мебель первоклассная. Пожалуй, замечание женщин о том, что у Пархоменко водятся деньги, не было преувеличением.

      – Садись, – мужчина кивнул на стул, а сам замер, опираясь спиной на гарнитур и разглядывая меня.

      – Вы Павел Пархоменко? – поинтересовалась я все-таки.

      – Я.

      – Я хотела поговорить о вашем знакомом.

      – Это котором?

      – О Юрии Горенко.

      Пархоменко усмехнулся, доставая сигареты и закуривая. Мне тоже захотелось, но обстановка не располагала, и я продолжила сидеть, как есть.

      – А чего же ты у своего дружка не спросишь о Юрке?

      – У кого? – нахмурилась я, Пархоменко хмыкнул.

      – Да хоть у кого. Хочешь, у Миронова, хочешь, у Петренко. Любой из них нароет всю подноготную.

      На мгновенье перехватило дыхание, но я все же сумела взять себя в руки.

      – А откуда вы знаете, что они мои друзья? – спросила мужчину, он опять усмехнулся.

      – Об этом все, кому надо, знают. Ты подружка местных божков, они трахают тебя по очереди и очень тобой дорожат, так что зарываться мне, конечно, не стоит, – сказано это было так насмешливо, что было ясно: ничего на самом деле парень не боится. Я от сказанного покраснела и разозлилась, потому что причин к этому не видела.

      – Так раз не стоит зарываться, может, мы поговорим?

      – О Юрке? – спросил Пархоменко и пожал плечами. – Ну хорошо, что ты хочешь знать?

      – Вы в курсе, где он работает?

      – Вроде экспедитором, возит по области всякий хлам.

      – Вы общались после его возвращения?

      Пархоменко снова усмехнулся, разглядывая меня.

      – Общались. Пару раз я ему предлагал присоединиться ко мне, то есть заняться бизнесом, но он отказался.

      – Почему?

      – Видать, во время отсидки просветление настало, не захотел связываться с темными силами, – Пархоменко хмыкнул, а я нахмурилась.

      – Вы ведете незаконные дела?

      – Какой у нас разговор занятный выходит.

      – Ладно, я вас поняла. Значит, Горенко отказался, предпочтя зарабатывать деньги честным путем.

      – Ага. Правда, не уверен, что экспедиторам много платят. А по моим прикидкам, не особо Юрка бедствует.

      – То есть?

      – То и есть, только не спрашивай меня, откуда я это знаю. Знаю, и все.

      – Вы близко общаетесь?

      – Мы с ним вообще не общаемся. До того, как его посадили, дела вели совместные. Потому я пришел к нему по старой памяти, помочь хотел. Только Юрка и разговаривать со мной не стал. Перекинулись несколькими фразами, и все. А я, как дурак, коньяк притащил… Короче, Юрик дал понять, что нам не по пути. Оно и неудивительно, ему теперь ни с кем не по пути. Надо сидеть и не высовываться.

      – Почему?

      Пархоменко снова ухмыльнулся.

      – Это ты у него спроси, чего он от всех бегает. Кто-то может посчитать, что он не расплатился за убийство, отсидев в тюрьме. А кто-то, наоборот, желает расплатиться