Просто быть рядом. Юлия Николаева

ко мне.

      Он смотрел на меня грустно и как-то жалостливо, я попыталась повернуться назад, но мое тело словно окаменело, а вокруг слышался голос Марка:

      – Перестань бежать от очевидного. Ты же все понимаешь.

      И вдруг Женька стал растворяться в воздухе, а за ним я увидела Лешу Максимова, такого, каким я его запомнила почти шесть лет назад. Он стоял и презрительно усмехался, держа в руке пистолет, нацеленный мне в лоб.

      Резко открыв глаза, я уставилась куда-то вперед. Вот тебе и гадание: сердце бешено стучит, во рту пересохло, истину говорят, что все эти штучки от дьявола. Кинула взгляд на часы: было уже десять утра. За окном, между тем, зарядил дождь, и явно было ветрено. Наскоро собравшись и выпив кофе, я отправилась к Леше в больницу. Можно было, конечно, позвонить, однако мне хотелось увидеть его лично и переговорить с врачом о прогнозах. В дороге меня застал звонок Ярослава.

      – Я за рулем, – недовольно высказалась я.

      – Спешишь в больницу?

      Удивляться провидческому дару моего товарища я уже перестала, так что просто подтвердила его догадку.

      – Пожалуй, я перехвачу тебя там, – продолжил он.

      – Зачем?

      – Поболтать о ситуации, – мутно выразившись, Петренко повесил трубку.

      – О ситуации, – пробормотала я.

      Ситуация проста: меня записали в ряд подозреваемых в покушении на Лешу. Остается только надеяться на то, что он придет в себя и расскажет что-нибудь для меня полезное. Например, что он точно знает, кто это сделал и где тот живет. Это, конечно, было бы неплохо, но по опыту я знала, что такое вряд ли случится. Если Леша и придет в себя в скором времени, он, наверняка, не будет знать ровным счетом ничего, а это значит, что Соловьев свои подозрения в отношении меня никуда не денет. Выходит, нужно работать на опережение, пока у меня есть такая возможность.

      Леша лежал на третьем этаже в самом конце коридора, который заворачивал в небольшой закуток. В нем была дверь, на данный момент закрытая.

      – Она всегда закрыта, – удивленно пояснил врач, когда я, немного поглазев на Лешу, отправилась в кабинет. Врач оказался высоким статным мужчиной лет сорока пяти, с небольшой бородкой и в очках.

      – То есть ей не пользуются?

      – Нет. За ней коридор, соединяющий нас с соседним отделением. Обычно мы не пересекаемся по службе, потому двери с обеих сторон держат закрытыми. – Тут он внимательно посмотрел на меня. – Почему она вас так заинтересовала?

      Я пожала плечами.

      – Просто в ближайшей к ней палате лежит молодой человек, на которого вчера было совершено покушение.

      – Полагаете, кто-то может повторить попытку? Но ведь у дверей сидит полицейский.

      – На то и надежда, – не слишком уверенно поддакнула я и перевела тему, – скажите, как состояние Нилина?

      – Критическое, но стабильное. Если повезет, и процесс пойдет в сторону улучшения, то поправится он быстро.

      – Как думаете, он скоро придет в себя?

      Теперь плечами пожал доктор.

      – Я врач, а не Господь бог, –