Возвращение Завгара. Александр Курзанцев

урон чести. И поэтому, к сожалению, официальный брак с вами поставит крест на этой затее.

      – Но… – подорвался было я и опустился вновь, удержанный крепкой рукой Русланы. Взглянул в её серьезные глаза и молча принялся слушать “маман” дальше.

      – Но статус вашего фаворита никто забрать не сможет, поэтому, неким образом, право, так сказать, на доступ к телу, уж извини, Петя, – улыбнулась мне княгиня, – у вас останется. А вот уже с остальными девочками, – голос княгини приобрёл задумчивость, – такой финт мы провести сможем, благородных среди них нет.

      Наступила долгая пауза, а я, посмотрев на глубоко задумавшуюся Руслану, заёрзал от нетерпения на месте. Все эти дворянские заморочки мне были по боку, мне был важен результат и он, сейчас, как я понимаю, напрямую зависел от решения боярыни.

      Подняв, наконец, голову, та взглянула на княгиню и негромко вымолвила, – Прецедентов, как я понимаю, не было. – Дождалась кивка Елены, продолжила, – всё это всё равно может вызвать большой шум и ударить по репутации.

      – Мы понимаем, – вновь переглянулась княгиня с князем, – поэтому сделаем несколько предварительных шагов.

* * *

      Интервью? Какое интервью? На каком ещё телевидение? – эти фразы до сих пор крутились у меня в голове, хотя прошло уже пару дней с приснопамятного разговора, а я сам, одетый в деловой костюм, подъезжал к Останкино, для участия в телевизионном ток-шоу.

      Общественное мнение. Как много в этом слове. Или это словосочетание? В общем, не важно. Короче, не смотря на весь мой статус, общество к моему будущему многоженству надо было подготовить. Создать, так сказать, некоторый дрейф в сознании людей в сторону смены вектора традиционной морали… Не я сказал, но так, если по простому, то надо приучить людей к некоторой моей раскрепощенности в плане семьи. Вот поэтому меня и отправили, понятное дело, предварительно всё согласовав и подготовив, на популярнейшее шоу местного Первого канала – Вечерняя Москва с Иванной Унтгар.

      Списочек вопросов мне накидали заранее, и мы тщательно прошлись по ответам, чтобы не было неожиданностей. Заодно строго определили, что говорить можно, что нет. Под запрет попало много чего, но всё касалось или так и не закрытых уголовных дело по нападению на вотчину Златолесской, или эксцессов в академии. В остальном же мне рекомендовалось говорить искренне и не стесняться. Смешные. Чтобы я, да ещё стеснялся. Правда тут меня будет видеть полстраны, шоу то в самый прайм-тайм выходит. Ну ладно, как-нибудь справлюсь.

      Поправив галстук, я дождался, когда мне откроют дверь и, задрав голову, всмотрелся в гигантский шпиль Останкинской телебашни нависающий прямо надо мной. Пробормотал, – А мысли все о шпили, шпили-вилли… – после чего, сопровождаемый охраной, прошел внутрь телецентра. Пора было взорвать местное традиционное сообщество.

* * *

      Встреча Семёна Семёновича Горбункова с руководителем Екатеринбургской подпольной ячейки мужского сопротивления Андреем Валентиновичем Шитцем проходила в дружеской, но не слишком тёплой атмосфере.

      А