Конец академии. Александр Курзанцев

попойка закончилась феерически. Вот что-что, а групповуху я не заказывал. Но всё, как обычно, решили за меня. Впрочем, мог ли я их за это винить? Регулярного секса у них явно не было, а эпизодический перепихон… возможно был слишком эпизодическим. Не удивительно, что стоило мне ответить на поцелуй Кристины, как она немедленно сорвала с меня одежду, набрасываясь со всей своей необузданной страстью. Потом присоединились остальные, лихорадочно сдирая с себя всё. Причем, больше всех усердствовала Светлана, то ли свой командирский статус подтверждала, я так и не понял. Но сложилось стойкое впечатление, что она хотела добиться от меня слов пощады. А может мольбы. Но не с моим гаремным прошлым. Эти жалкие попытки доминировать, я воспринимал с улыбкой. В итоге она заездила больше не меня а себя, своими суматошными скачками, и мы так и заснули вместе, в её кровати.

      – Если его увидят, нам конец, – снова, поджав губы, произнесла комвзвода.

      – И что ты предлагаешь, в окно его выкинуть? – неожиданно жестко ответила моя соседка по парте – Избавиться, так сказать, от улик? Только он не девушка, с третьего этажа падения не переживет.

      – В окно? А это мысль, – резко произнес я, подходя и распахивая створку, выглядывая вниз, где за полуметровыми бетонными отмостками и до забора располагался ровный подстриженный газон. Вспомнив свое институтское прошлое я прикинул на глаз и решил, что трех простыней связанных вместе должно хватить. Был такой опыт, ночных походов за бухлом, в обход вахты. Правда, товарищ мой один так по пьяни улетел, об похожие отмостки сломав ступню, но в своих силах я был уверен, оставалось только уговорить девчонок дать мне простыни.

      Вот только, похоже, мои слова они поняли не совсем правильно, вернее я, прорабатывая в мозгу идею, не раскрыл свой замысел полностью, потому что, с криком – “Стой!” – ко мне дернулись все, а Кристина, сидевшая ближе всех, и вовсе схватила за талию, оттаскивая от окна.

      – Ну ты что? – ласково произнесла она, глядя мне в лицо, продолжая удерживать руками, – девочки же пошутили, не надо прыгать.

      – Да я не собирался, – удивленно взглянул я, – с чего бы, я что, дурак, тут метров восемь лететь.

      – А зачем к окну пошел?

      – Посмотреть хотел, что внизу. Если ваши три простыни связать и привязать сюда к батарее, – показал я на стояк, подходящий к ребристой чугуняке под подоконником, – то вполне хватит, чтобы спуститься.

      – Точно? – еще раз спросила секретчица и увидев мой кивок, неохотно отпустила.

      Сегодня она была какая-то другая, задумчивая, без этих своих пошлых шуточек, словно произошедшее ночью заставило ее что-то переосмыслить в своей жизни.

      “А может и вовсе это у нее был первый раз? – неожиданно подумал я, глядя в большие пронзительно зеленые глаза девушки, – оттого и шуточки были, что она девственницей была?”.

      Впрочем времени на на раздумья не было. Добившись от не имевших другого варианта девушек согласия, я решительно сдернул с кроватей простыни и принялся связывать.

      Затем крепко завязал узлом на батарее