Zona O-XА. Книга 1. Чёрная дыра. Виктор Грецкий

не уйти.

      – Кто, кто… дед Пехто! – раздалось опять где-то у него внутри, – зачем червячка заморил? Вот сейчас и придётся отвечать, – последнее, что услышал прожорливый окунь, перед тем щучья пасть проглотила его, практически, даже не задев своими остро заточенными зубищами.

      Глава 20

      Гиров очнулся мгновенно. Сознание подсказывало ему, что он на рыбалке. Однако, оглядевшись по сторонам, он сразу всё вспомнил. Никакой рыбалки не было. Он лежал на больничной койке, почему-то привязанный к кровати. Руки от этого жутко ныли.

      Саня попытался развязаться, но не тут то было. Просить, чтобы тебя развязали, было бесполезно. Раз связали, значит, за буйного приняли.

      Руки болели нестерпимо, и он стал потихоньку раскручиваться. Это требовало времени и терпения. На ум опять почему-то пришла рыбалка, в том незабываемом для него семьдесят третьем году, когда он в тринадцать лет пошёл на таёжное озеро вместе с дядей и чудом остался жив, отделавшись, как говаривал дядька, лёгким испугом.

      – Ехал грека через реку, видит грека в реке рак, – стал бубнить про себя Гиров, пытаясь не затянуться до конца и понимая, что тогда его дело труба.

      В этот момент в комнату вошел какой-то долговязый, носатый парень с козлиной бородкой и, сев на соседнюю кровать, и ни слова не говоря, стал внимательно наблюдать за ним.

      Это был Вовочка Пуговкин, отца которого тоже звали Владимиром, отчего в палатах все его называли просто – ВВП.

      – Помочь, Второй? – немного понаблюдав, как Гиров выпутывается, дружелюбно спросил ВВП.

      – Почему Второй? – не понял Гиров.

      – А кто ж ты Первый что ли, – ухмыльнулся Вовочка. Первый здесь – Я!

      – А ты кто такой? – спросил Саня, начиная свирепеть. Верёвки никак не поддавались.

      – Я то? Президент, – выпучив глаза и пристально смотря на Штирлица, глухо сказал ВВП. – Не ожидал такой встречи с Первым?

      – Ну, давай, президент, присоединяйся, похоже, я сам не осилю эти силки.

      – Ага, меня потом тоже тогда привяжут, если узнают, что я тебе помог.

      – Не узнают.

      – Узнают, – твёрдо сказал ВВП и кивнул на рыжего больного на кровати напротив, – Чубайс заложит.

      В это время верёвка на левой руке поддалась.

      – Сам справлюсь, – подумал Гиров и решил больше не отвлекаться на разговоры с ВВП.

      Психи тоже не стали докучать его своими вопросами, а втихаря заключили между собой пари на вечерний кефир – сможет или не сможет выпутаться.

      Верёвки врезались в тело все больше и больше. Руки совсем онемели, из-за чего начинало сводить судорогами все тело, хотелось ругаться матом, но Гиров говорил себе: – молчи и терпи. Помнишь, какая боль была от самоловки, которую ты намотал по глупости на руку, когда на Мелком пытался вытащить щуку, попавшую на неё? Ведь тогда же молчал? Вот и сейчас молчи!

      – Интересно, сколько уже лежу в этих верёвках, – подумалось ему. – Похоже, часа три-четыре, уж, больно тело онемело.

      На самом деле шёл уже восьмой