Размороженная зона. Михаил Серегин

недовольный ропот и перешептывания.

      – На фиг нам надо «красную» зону. Лучше уж на «черной» жить…

      – Точно. И беспредела нет, даже «петухов» просто так не трогают… – эти слова донеслись до смотрящего справа, со стороны, где стояли не блатные, а обычные «мужики» и «шерстяные». Батя едва заметно кивнул. Он знал, что слова Васильева не вызовут энтузиазма даже у них, не говоря уже о правильных блатарях.

      – Молчать! – снова раздался громкий окрик конвоира. – Всем молчать! – Он шагнул вправо и врезал одному из зэков кулаком под дых.

      – Сука… – раздалось из задних рядов.

      – Кто сказал?! – Конвоир злобно оскалился, выискивая взглядом смельчака.

      – Отставить! – раздался у него за спиной начальственный окрик.

      – Есть! – мгновенно отозвался конвоир и шагнул в сторону, устремив преданный взгляд на подошедшего сзади Васильева.

      – Не нужно торопиться, – спокойно сказал начальник лагеря. – Законопослушных мы трогать не будем, а остальных успеем еще. Никуда они от нас не денутся.

      Он резко развернулся на каблуках и неторопливо пошел вдоль строя заключенных, заложив руки за спину. Со стороны Васильев очень напоминал эсэсовца в Освенциме – такая же сытая довольная рожа на фоне шеренги полуголодных зэков, такие же хозяйские замашки. Снег слегка поскрипывал у него под ногами, здесь этот звук казался неуместным, лишним.

      – Есть ли среди вас так называемые блатные? – громко спросил Васильев, останавливаясь напротив центра шеренги, как раз там, где и стояли самые авторитетные блатари зоны, которых он, разумеется, всех знал пофамильно. Вопрос был чистой формальностью.

      Из шеренги немедленно вышел здоровенный плечистый парень с густо татуированными руками и волевым лицом. Он возвышался над низеньким начальником лагеря больше чем на голову и смотрел прямо ему в глаза, сверху вниз.

      – Ну, я блатной, – громко и с подчеркнутым вызовом сказал он, зло оскалившись. – Что сделаешь, гражданин начальник?

      Зэки затихли. Все они, от последнего «петуха» до блатных, прекрасно понимали, что если сейчас Васильев не сумеет достойно ответить на этот вызов, то и все нововведения останутся пустой формальностью. На самом деле зона как была «черной», так «черной» и останется, а вышедший из строя Казак, один из помощников смотрящего, станет героем «черной» масти. Но Васильев был готов. Он подчеркнуто неторопливо опустил руку в карман полушубка и вытащил оттуда красную повязку. Потом поднял руку, подавая сигнал. Тут же со стороны башенки ДПНК к нему подошел один из офицеров, несущий в руках грабли. Васильев взял их у него и шагнул к зэку, протягивая ему повязку.

      – Был блатным, а станешь примерным заключенным, – сказал он с недоброй ухмылкой. – Надевай повязку, бери грабли и иди разравнивай контрольно-следовую полосу на предзоннике.

      Такого Казак явно не ожидал. Можно было предположить, что его попытаются просто заставить работать, такое иногда