Внебрачная дочь продюсера. Анна и Сергей Литвиновы

Вот только зачем решетки на окнах? Темно от них и мрачно.

      И в самом деле, все окна в домике, даже огромные на террасе, оказались зарешеченными. В голове у Леси промелькнуло: «Опять я буду ночевать как в клетке. Что ж получается: подготовка к тюрьме, что ли?»

      Вася нахмурился:

      – Родители решетки поставили, еще когда я маленький был. У нас в поселке мощное воровство было в конце восьмидесятых. Два раза из окна диван пытались вытащить.

      Леся хотела было спросить, а что сейчас с Васиными родителями, да постеснялась – не настолько они коротко знакомы. Вместо этого справилась:

      – А теперь в поселке спокойно?

      – Да, соседи не жалуются. Бомжей милиция всех повывела, а профессиональные грабители нашей скромной избушкой не интересуются.

      Воздух в комнатках был влажным и затхлым. Васечка озабоченно повел носом.

      – Я здесь последний раз в конце мая был… Надо бы печку истопить. Ты умеешь?

      – Не-а, – честно призналась Леся.

      – Нет? – поразился он. – А мне Ник сказал, что ты из Сибири.

      – А вы здесь, в Москве, думаете, – засмеялась девушка, – что мы в Сибири все в избах живем?

      Вася рассмеялся.

      – Тогда надо тебя срочно учить. А то, если холода наступят, ты у меня тут дуба дашь.

      Лесе понравилась его формулировка: «Тут у меня».

      – Ну учи, – улыбнулась она.

      Молодые люди вышли во двор. Сквозь высокую траву пробрались к импровизированному дровянику у забора – поленнице, укрытой сверху листами жести. Попутно Вася показал Лесе «удобства» – два деревянных домика: один туалет, а второй – летний душ, снабженный восьмидесятилитровым водонагревателем. Скромный «санузел» под сенью сосен показался девушке даже очаровательным.

      – Жить можно, – заметила Леся, когда они тащили в дом поленья: он – пять, она – три. – И даже неплохо. Спасибо тебе. А как отсюда выбираться в Москву?

      – В Москву? – удивился Вася. – Мне Ник сказал, что ты будешь жить здесь безвылазно…

      – А что он еще, интересно, про меня говорил? – спросила Леся, когда они свалили дрова на крыльце. – Что я опасная преступница и меня разыскивают Петровка, Лубянка и Интерпол?

      Леся, прищурясь, уставилась в лицо юноши.

      – Да нет… – смешался он.

      – А что тогда? – нахмурилась Леся.

      – Что ты, типа, попала в беду… Тебя подставили… Но Ник сказал, что ты совершенно ни в чем не виновата и тебе надо перекантоваться, пока он во всем разберется…

      «Он разберется», – намотала себе на ус Леся слова частного детектива. Кто знает: то ли это пустая болтовня, то ли Ник в самом деле станет помогать ей в расследовании.

      – Итак, далеко ли до Белокаменной?

      – Слышишь, электричка шумит? Иди на звук, не ошибешься. До станции ходьбы минут десять. А до Москвы ехать минут сорок пять.

      Леся кивнула:

      – Спасибо.

      После лекции по географии Вася устроил для Леси практическое занятие на тему «Как растопить русскую печь».

      –